Почему по количеству детских суицидов Россия занимает первое место в мире?
12:36, 10 ноября 2014
Последние два месяца пресса чуть ли не ежедневно сообщала о самоубийствах подростков. Дети сводят счеты с жизнью в Москве, Питере, Челябинске, Туле, Иркутске… По официальной статистике, ежегодно 16 подростков из каждых 100 тысяч убивают себя. Эти цифры почти в три раза выше среднемировых. Два года назад на фоне очередной волны детских самоубийств федеральные власти обещали разработать государственную программу профилактики суицидов. Однако никаких подвижек нет. Между тем эксперты осторожно прогнозируют, что в ближайшие годы печальная статистика может пойти вверх. Экономический кризис и социальная нестабильность — благодатная почва для «эмиграции» на тот свет.
* * *
«Мы на даче в компании отмечали чей-то день рождения. Мой парень весь вечер шептался с другой. Все ушли спать. А на меня что-то накатило. Нашла веревку. Залезла на стул. Когда стала задыхаться, испугалась, захотела слезть. Но от дерганий петля затягивалась и затягивалась. Я уже даже не могла кричать. Только хрипела. Начала долбить ногами по мебели, чтобы услышали. Но все были слишком пьяные. А потом я отключилась…»
17-летняя Ирина П. два года назад пыталась покончить с собой. От шума проснулся молодой человек, перерезал веревку, разбудил остальных. Скорую не вызывали — обошлись собственными силами.
— Ты на самом деле собиралась тогда умереть или просто хотела проучить друга?
— В тот момент на самом деле. Я и до этого задумывалась о смысле жизни. О том, какое я ничтожество, неудачница, никому не нужна. Даже матери. Она мне рассказывала, что не хотела меня рожать, собиралась делать аборт. Отец вечно на работе. Ему главное, чтобы ужин дома был. Однажды я задержалась поздно. Прихожу, а он как с цепи сорвался. Думала, из-за того, что «комендантский» час нарушила. А оказывается, потому что поесть ничего не сделали. Характер у меня был еще тот. Вечно ходила хмурая. Все вокруг считали, что я только и ною о том, как все плохо, лучше умереть. Но одно дело — говорить, а другое — сделать. Когда ты висишь в воздухе и теряешь сознание, вдруг понимаешь, что много еще не успел сделать. Начинаешь умирать и вдруг понимаешь, что на самом деле очень хочется жить. Смерть — это ведь конец всему. Друзья поохают и забудут. Ну, может, особо впечатлительные придут на кладбище разок-другой. Все также будет солнце светить, небо голубеть, а ты этого уже не увидишь.
Родители Ирины до сих пор так ничего и не знают. Со свидетелями той истории она также старается больше не общаться.
— Знаете, что самое невыносимое? Это жалостливые взгляды окружающих. Причем жалость вперемешку с брезгливостью. Начинаешь чувствовать себя сумасшедшей.
Сейчас девушка путешествует по виртуальным клубам «самоубийц», рассказывает свою историю и пытается вытащить бывших единомышленников из тени.
— Я им говорю, что, если даже никто вас не любит, можно научиться любить себя самим. Остаться и жить. Назло всем.
* * *
В прошлом году Следственный комитет России зарегистрировал 461 самоубийство среди несовершеннолетних. В Федеральном медицинском исследовательском центре психиатрии и наркологии имени Сербского говорят, что 10-14 лет — самый опасный возраст для суицидов. «Подросток в это время переживает возрастной кризис, — объясняет руководитель отдела экологических и социальных проблем психического здоровья Центра Сербского Борис Положий. — Из ребенка вылупляется взрослый человек. Все это сопровождается самокопанием, недовольством собой и другими, поиском ответов на вечные вопросы «Кто я? Что могу?». К тому же большинство молодых людей романтизируют смерть. Для них это просто иной способ существования. А современные родители заняты зарабатыванием денег и разучились слушать своих детей, разговаривать с ними. Общение часто строится либо на принципах авторитаризма по системе начальник-подчиненный, либо ребенка просто не замечают — он растет, как сорняк. И посоветоваться о проблемах ему не с кем. Есть и третий вариант, когда взрослые возводят чадо на престол. Что бы подросток ни сделал — все прекрасно и замечательно».
Фото: Владимир Смирнов / ТАСС
Врачи констатируют, что если c 2002 года количество взрослых суицидов в России постепенно снижается (с 10-го места в мировом рейтинге стран с самым высоким уровнем самоубийств мы переместились на 14-е), то по подростковым положительных тенденций нет. На каждые 100 тысяч детей 10-14 лет приходится 2,5 суицида, среди подростков 15-19 лет —16,3. Среднемировой показатель почти в три раза меньше. Сформировалась и география добровольной смертности.
— Мы единственная страна, где различия в частоте суицидов в регионах достигают десятков раз, — продолжает Борис Положий. — Нигде больше в мире такого нет. В республиках Северного Кавказа приходится три-четыре случая на 100 тысяч населения, а в ряде регионов Сибири и Дальнего Востока — до 80-70 суицидов на 100 тысяч».
— Из-за чего такая разница?
— Много составляющих. Есть и географический фактор. Тяжелый климат сказывается на психологическом состоянии человека. Большую роль оказывают социально-экономическое положение региона, безработица, низкий уровень жизни, развалившаяся медицина. Играют роль культурные особенности народов, их отношение к смерти. Это все складывалось на протяжении столетий. Наибольшая склонность к суицидам отмечается у коренного населения Удмуртии, Коми, Марий Эл. У северных народов до сих пор сильны языческие корни. В Бурятии и Туве распространен буддизм. Буддисты верят в жизнь после смерти в ином качестве. Согласно соцопросам, в этих регионах самоубийство воспринимается чаще всего не как грех, а как поступок, достойный уважения.
* * *
Завсегдатай сайта «Палата номер шесть» 15-летняя иркутянка Света призналась, что две недели назад пробовала травиться таблетками.
«Успела съесть штуки три димедрола, а потом испугалась, — рассказывает девушка. — И мать не вовремя вошла в комнату. Правда, она не поняла, в чем конкретно дело. Подумала, что это все наркотики. Вызвала скорую, чтобы проверили мне давление и зрачки. Врачам она зудела, какая я плохая дочь, что я позорище, дерьмо и как меня вообще земля носит. И тогда я поняла, как я ее ненавижу!»
— А ты не пробовала с ней просто поговорить?
— У нее на уме только, сделала ли я уроки, убралась ли в комнате. Пыталась попросить перевести меня в другую школу, потому что в этой учительница меня невзлюбила, постоянно выставляет посмешищем. Правильно отвечу:
«Ну надо же, наверное, снег сегодня пойдет».
Неправильно:
«Мозги-то у тебя есть? Не все еще прогуляла?»
И весь класс так противненько ухмыляется. А у матери две версии: все выдумываю, и сама виновата. Я даже честно предупредила, что наемся таблеток. А она сказала, что, если хочу стать инвалидом, пожалуйста.
Фото: Кирилл Каллиников / РИА Новости
Ученые делят суициды на три основные группы: скрытые (жажда риска, самоповреждения), истинные и демонстративные. Истинный суицид редко бывает спонтанным. Таких случаев — менее шести процентов. Почти все подростки, прежде чем решиться на крайний шаг, отчаянно сигнализируют:
«Остановите меня!»
Обычно решение зреет от нескольких дней до месяцев и даже лет. Но часто окружающие симптомов не замечают. Первый признак суицидального настроения — потеря способности переживать положительные эмоции. Занимался раньше музыкой — она стала неинтересна. Ходил на дискотеки — надоело. Некоторые перестают за собой следить. Сужается круг контактов. Некоторые прямо заявляют:
«Не купишь айпад — повешусь».
Родители обычно такие угрозы воспринимают как банальный шантаж.
— Распространен миф, что, если человек говорит о самоубийстве, он не причинит себе вреда, — объясняет Борис Положий. — Даже демонстративная попытка, когда человек действительно намерен лишь попугать, может быть опасной: не так затянул шарф, не рассчитал дозу снотворного. Одна из заповедей суицидологии гласит: к любым высказываниям о желании покончить с собой нужно относиться предельно внимательно. И, только разобравшись, классифицировать. Лучше 100 раз ошибиться в сторону того, что это серьезно, чем недооценить и дать ребенку погибнуть. Некоторое время назад в Москве мы занимались трагическим случаем. Представьте волевую мать, не привыкшую, чтобы ей перечили. И бунтующую дочь-подростка лет 16. На волне очередного эмоционального скандала, когда родительница ее куда-то не пустила, девочка прокричала:
«Если ты так со мной обращаешься, тогда выброшусь из окна».
Женщина, посчитав угрозу манипуляцией и решив, такие вещи надо в корне пресекать, сама раскрыла окно:
«Вперед!»
Ребенок прыгнул. Надо учиться терпению. Нельзя с подростком обращаться с позиции силы, необходимо уметь договариваться.
— Но ведь у ребенка может действительно сформироваться «привычка» шантажировать смертью. Как быть?
— Если такое происходит, это свидетельствует о наличии проблемы. Возможно, медицинского характера. Подросток хочет обратить на себя внимание. Такое поведение — не норма. Это не насморк, когда можно домашними средствами пролечиться. Уже после первого случая нужно немедленно бежать к врачу, чтобы он составил рекомендации. Для начала можно обратиться к подростковому психологу, он потом, если будет нужно, направит к психиатру. Но ищите проверенных специалистов, а не по рекомендации соседки. Если не знаете таких — идите в государственные клиники. Рынок психотерапевтических услуг насыщен большим количеством «неспециалистов», которые правдами-неправдами получили лицензии. Помочь они не смогут, а усугубить картину — запросто.
— Многие уверены, что если у человека есть склонность к саморазрушению, то его уже не спасти?
— Из общения с выжившими мы точно знаем, что до последней секунды идет борьба между жизнью и смертью. И если найти нужные слова, даже просто отвлечь — это помогает снять импульс. К суицидам действительно есть определенная предрасположенность. Играет роль целый комплекс факторов: наследственность, генетика, свойства характера. Если в роду были случаи самоубийств, психиатрические заболевания — риск повышается. Различного рода стрессы, ссоры, любовные переживания часто не главная причина, а лишь спусковой крючок, повод. Но эти факторы начинают включаться только в определенных условиях. Например, при отсутствии взаимопонимания в семье, социальной изолированности. В благоприятной среде человек может до 90 лет прожить, умереть в собственной постели от старости и даже не знать, что судьба ему приготовила.
* * *
13-летняя москвичка Ольга П. раз-два в неделю вооружается опасной бритвой и по ночам режет себе руки.
— Вены не трогаю, — рассказывает она. — Просто небольшие порезы.
— Зачем? — ужасаюсь я.
— Физическая боль помогает пережить душевную, — барабанит та стандартные фразы. — Страшно было поначалу, но сейчас привыкаю к мысли, что, если меня не станет, всем будет лучше. Я никому не нужна. Лучшая подруга меня предала, променяла на более крутых друзей. И сейчас обсуждает меня за моей спиной. Для мамы главное — хорошие оценки. Когда тройки, она кричит, что я ужасная, бессовестная тварь.
— Родители не замечают порезов?
— Когда мыла посуду — спалилась. Мать просто спросила: «Ты что, больная? Тебя лечиться отправить?» Отец наорал:
«А что ты так легонько-то? Ну иди, бритву бери, режься на хрен».
Даже не удосужились узнать, почему я режусь и что будет дальше.
* * *
В 1974 году американский социолог Дэвид Филипс исследовал волну самоубийств в Европе в конце XVIII века, спровоцированную романом Гете «Страдания юного Вертера». Ученый доказал, что на окружающих оказывает влияние не столько сам факт самоубийства, сколько сообщение о нем. Если огласка слишком широкая — появляется волна «подражателей». Психиатры, тем не менее, считают, что проблему нельзя замалчивать. Она становится слишком глобальной.
Если раньше доминирующую роль в распространении «эпидемий» смерти играли СМИ, сейчас практически всю информацию подростки черпают из соцсетей. Поисковое окошечко «ВКонтакте» на запрос «суицид, депрессия» выстреливает десятками «профильных» страничек. В каждой — от трех до нескольких тысяч участников. Многие постят картинки с изображениями несчастных ангелов, взмывающих на небеса. Встречаются чаты с дискуссиями о жизни и смерти.
Психиатры полагают, что большинство таких виртуальных клубов опасны, носят деструктивный характер. Даже если ресурс заявлен как виртуальный телефон доверия, очень редко, когда на другом конце «провода» сидит подготовленный волонтер, способный помочь. Подростки, иногда заглянувшие туда просто покрасоваться, поплакаться, «заражаются», провоцируют друг друга к решительным действиям. Иногда находят компаньонов для последнего шага. Коллективные самоубийства, которые в последнее время не редкость, — следствие именно такой «индукции».
Фото: Юрий Мартьянов / «Коммерсантъ»
Несколько лет назад в одном из сибирских городов выбросились из окна гостиницы 17-летние юноша и девушка, час назад заселившиеся в этот отель. Расследование показало, что молодые люди были практически не знакомы друг с другом, жили в разных концах страны. Но перед очной встречей несколько месяцев общались на одном из спецпорталов, где составили подробный план действий.
В Livejornal на страничке группы «Мир суицида» до сих пор хранится запись Ирины с ником Осколки души:
«Мне нужно найти какой-нибудь действенный, но в тоже время не болезненный способ. И еще желательно, чтобы труп после всего этого выглядел более менее прилично. Я хочу держать свою смерть в руках. Я хочу постоянно чувствовать ее присутствие. Мне нужно к этому привыкнуть и избавиться от страха перед ней. Может кто-нибудь что-нибудь посоветует? Желательно, чтобы достать было не сложно. И еще, хотелось бы знать конкретные дозировки».
А дальше пользователи буднично, словно сорта колбасы, обсуждают преимущества и недостатки различных методов «ухода». Через год в личном журнале девушки появилась запись, оставленная ее другом:
«Иры больше нет».
Роспотребнадзор, в соответствии с законом о защите детей от негативной информации, вступившим в силу в 2012 году, добросовестно блокирует вредный контент. Как сказано в отчете ведомства, за два последних года обезврежено 4872 виртуальных ресурса, где описывались способы самоубийства. Правда, оппоненты критикуют чиновников, что вместо одного закрытого, тут же рождаются несколько новых ресурсов.
* * *
На страничке Вики в соцсети «Вконтакте» стоит статус «Суицидники — ангелы, которые всего лишь хотят попасть домой». В качестве аватарки — фото девушки, бредущей в густом тумане. Вика — активный участник форума «Смерть подростков». «Пусть мне 15 лет, но я понимаю многое и я разочарована, — рассказывает она о себе. — Кругом мат, избиение, насилие, деньги, ложь, предательство. Любовь и счастье только в фильмах и книжках. Родители мне говорят: «Побудь еще ребенком», но как? Я не смогу поверить в Деда Мороза, если уже видела, что какой-то дядька натягивает бороду и жалуется на свою работу. Мне страшно жить дальше, осознавая, что будет только хуже. Я улыбаюсь, но мне больно. Потому что в реальность я не вписываюсь».
* * *
Эксперты настаивают, что основная проблема суицидов — отсутствие государственной поддержки для решения этих вопросов.
«Мы уже лет 15 бьемся над тем, что в России необходимо создавать единую систему суицидологической помощи, в том числе такое важное звено в ее структуре, как детско-подростковое, — замечает профессор Положий. — Ряд государств, которые традиционно отличались высоким процентом суицида: Финляндия, Швеция, Германия, — разработали свои национальные программы. Они включают в себя обучение и просвещение населения, педагогов, армии, специалистов, работающих с детьми, врачей первичного звена. Результаты впечатляют. Сейчас эти страны даже не входят в первую десятку по частоте самоубийств. У нас же все заканчивается одними разговорами».
Пока также на уровне намерений между Центром Сербского и Минобрнауки достигнута договоренность о включении в школьную программу со 2 по 11-й класс уроков психологии. Врачи считают, что это научит детей психогигиене: умению различать важное и нет; видеть хорошее; общаться со взрослыми и ровесниками (сейчас этого многие не умеют), терпимо относиться к своим и чужим недостаткам. Правда, когда этот план воплотится в жизнь, неизвестно. Как минимум предстоит еще разработать программу курса, а также подготовить преподавателей.
Фото: Денис Гуков / РИА Новости
По словам заведующего кафедрой криминальной психологии факультета юридической психологии Московского городского психолого-педагогического университета Сергея Ениколопова, никакие государственные программы не заставят народ полюбить жизнь. Главное, что нужно для этого, — стабильная социальная обстановка.
— В Советском Союзе и в других странах, когда кривая суицидов падала, специалисты отмечали, что в обществе ощущался социальный оптимизм. Народ верил, что завтра будет лучше, чем вчера. Заразны ведь не только суициды. Счастье, радость также прекрасно транслируются друг другу. А когда все вокруг твердят, что все плохо, а впереди нас ждет вообще ужас, у подростков теряется вера в будущее. Они же не идиоты, и отчетливо понимают, что вряд ли смогут заниматься тем, чем хотелось бы. Люди хотели бы получать высшее образование, но реально они понимают, что будут продавцами, официантами. То есть для огромного количества молодежи, которые хотят реализоваться, будущее не очень радужно.
— Во многих школах сегодня работают психологи, насколько они эффективны?
— В большинстве учреждений они просто числятся. Для того чтобы они что-то сделали, нужно, чтобы хоть кто-то из них обращался за методологической помощью. Если этого не происходит, значит, либо они вооружены чем-то самопальным, либо ничего не делают. Второе — вероятнее.
— Где же выход?
— Менять социальную политику. Пропагандировать здоровый образ жизни, загружать детей кружками и спортивными секциями. Звучит банально, но работает. А когда мы все переводим на платную основу, получаем то, что сейчас происходит. Хотя мы даже и не знаем, что конкретно происходит. Все научные программы по этой тематике свернуты. Последнее крупное исследование по подростковым суицидам в стране проводилось в 2012 году. Оно уже устарело. И надо понимать, что страна тогда жила вне кризиса. А сейчас он начинает чувствоваться. Вероятно, это грозит новой волной самоубийств. К этому можно готовиться. Если бы была политическая воля. Но ее пока нет.
* * *
5 сентября в Казани 16-летняя школьница шагнула с крыши 10-этажного дома.
7 сентября в Москве 16-летняя девушка выпрыгнула с девятого этажа жилого дома.
6 сентября в поселке Новоселенгинск Республики Бурятия в заброшенном домеобнаружены тела двух девочек-девятиклассниц с признаками суицида.
9 сентября в Туве в Монгун-Тайгинском районе найден повесившимся 15-летний парень.
5 октября в Москве 13-летняя восьмиклассница сбросилась с крыши дома.
19 октября десятиклассник из Набережных Челнов выбросился с девятого этажа.
20 октября в Омске родители обнаружили дома повесившегося восьмилетнего сына.
22 октября в Москве 14-летняя девушка наглоталась таблеток.
30 октября в Смоленске повесилась 15-летняя девушка.
2 ноября в поселке Коммунарка в Новой Москве из окна 11-го этажа выбросилась14-летняя девочка.
5 ноября в Челябинской области в селе Петропаловка 15-летний пареньвыстрелил себе в голову из охотничьего карабина.
5 ноября в Петербурге из окна пятого этажа выпрыгнула 16-летняя школьница.