Александр Руцкой: «Расстрелом парламента в 1993-м руководили из Вашингтона»


расстрел парламент 1993


расстрел парламент 1993-1


В октябре 1993 года, Москва содрогнулась от танковых залпов, а люди по всей стране прильнули к экранам телевизоров, по которым западные телестанции в прямом эфире показывали, как верные Ельцину войска расстреливали мятежный Верховный Совет России. Противостояние ВС и президента, Ельцина со своей командой, с одной стороны, и Руцкого с Хасбулатовым с депутатами, с другой, завершилось большой кровью. Несравнимой с той, что пролилась двумя годами ранее, когда ГКЧП пытался сохранить с СССР.

С этого и начался наш разговор в студии радио «Комсомольская правда» с Героем Советского Союза, первым и последним вице-президентом России Александром Владимировичем Руцким и бывшим руководителем Службы безопасности президента (по определению, самым близким к телу Ельцина человеком) Александром Васильевичем Коржаковым.


расстрел парламент 1993-2


Так сколько было жертв?

— Александр Владимирович, так сколько было жертв, 124 убитых и 346 раненых, как по официальным данным, или больше?

Руцкой:

— Это искаженная информация. Те, кто тогда находился в системе власти, делали все возможное и невозможное, чтобы прикрыть трагедии. После того, когда из здания Верховного Совета вышли все, практически всю ночь баржами вывозили трупы.


Ельцын и Коржаков!




— Какие баржи? Откуда?

Руцкой:

— С набережной, прямо от Белого дома. Понимаете, много людей было из других регионов страны. И этот путь вывоза убитых помог эффективно спрятать концы. А помните потом амнистию участникам? Она появилась вследствие того, что следственным органам надо было привлекать к уголовной ответственности, начиная от президента и заканчивая тем же Александром Васильевичем. Проведя все мыслимые экспертизы, Генеральная прокуратура пришла к выводу, что ни одного человека не убили из оружия, изъятого из Верховного Совета. Тогда вопрос: из какого оружия убивали людей? Запрос представления оружия, участвующих в боевых действиях у Верховного Совета в МВД – отказ, Запрос такой же в Минобороны – отказ, Запросы в другие спецслужб – отказ. Для чего делались запросы? Чтобы отстрелять их оружие и понять, кто убивал людей.

Коржаков:

— Там работала Следственная бригада. И она была еще усилена со стороны руководителя администрации президента Филатова другими сотрудниками. Официально — 150 человек были убиты. Да, я читал книгу Рохлина, даже где-то помогал писать. Но там все написано, как роман. И цифра — 1500 человек. (генерал Рохлин никаких книг и мемуаров после себя не оставил. Поэтому здесь речь идет, по всей видимости, о документально-художественном произведении Елены Ляпичевой «Генерал Рохлин — всегда с Россией» — прим. авт.) Ну вранье же. Я, слава богу, могу сомневаться еще в цифрах убитых у Останкино, потому что я там не был. И не знаю, 140 там убили человек или 145. Но у Белого дома я был со своими сотрудниками.


расстрел парламент 1993 руцкой



— Александр Васильевич, я читал в Вашей книге, что в марте Барсуковым (в то время комендант Московского Кремля и одновременно — начальник Главного управления охраны) был разработан план на случай принятия импичмента президенту 29 марта, чтобы пустить газ депутатам, а офицерам охраны эвакуировать депутатов. И план был принят Ельциным. Почему его не использовали, когда озвучивали Указ президента №1400 от 21 сентября, которым Ельцин распустил Верховный Совет?

Коржаков:

— Вы о чем? Когда президента снимают, то это одна ситуация. А когда президент живой, это слегка другая. Если сравнивать ту ситуацию с чем, то только с тем, что случилось на Украине. Если бы у президента Януковича, который сейчас в изгнании находится, были Коржаков, Барсуков, Грачев, Ерин и другие, майдана бы не было. Здесь все понятно. А зачем из «Белого дома» кого-то вытравливать. Вы не путайте! Зал заседаний или целый «Белый дом», который даже парламентом не считался. Тогда было написано «Дом правительства РСФСР» (на самом деле эта надпись появилась позднее, когда в здание действительно переехали структуры правительства, а в октябре 1993-го такой надписи не было — прим. авт.). Это потом начали придумывать, что там парламент. Это временно. А заседали все время в Кремле.


ДРУГОЙ АЛЬТЕРНАТИВЫ НЕ БЫЛО? ИЛИ?

— А был вариант решить все без крови? Там же люди сидели без света, без воды, без тепла и без связи.

Руцкой:

— Еще 3-4 дня, максимум, мы могли бы там продержаться. Гражданские люди, в основном. Там было невыносимо уже находиться. Представьте себе, не помыться в душе, не побриться, ни воду в унитазе слить. Многие уже изнывали.

Сегодня передергивают и говорят, что предложила одновременные выборы кремлевская сторона. Нет. Мы предложили одновременные выборы. Нулевой вариант. Внеочередные выборы и президента, и депутатов. И я, как исполняющий обязанности президента, письменно писал заявление, что я, вице-президент, и.о. президента в предстоящих выборах главы государства, выборах депутатов Верховного Совета, не участвую». И расписался. И отдал СМИ. Так тогда кто рвался-то к власти? Я? Или противоположная сторона, если я сделал письменное заявление, что я в выборах участвовать не буду.

Коржаков:

— Вы (это он автору, т.е. мне) маленький еще тогда были, поэтому не понимаете, что у нас депутатов было больше тысячи человек. Верховный Совет состоял где-то человек 150, а когда уже выдворяли депутатов, которые были в «Белом доме», их было уже меньше сотни. Вот и все. А все остальные депутаты согласились, когда им были предложены президентом должности, дом, работа. Я недавно с одним встречался. Ему уже 70 лет, а он работает на госслужбе. Его на машине привезли ко мне на встречу. У него все замечательно. Всем предлагали квартиры, все были благоустроены. Если кто хотел в другом городе, ему там находили и место, и квартиру, и должности. Все было в этом плане предусмотрено со стороны президента, со всеми была произведена беседа. Другое дело, что кто категорически не хотел. Да, так получилось. Надо было что-то решать. Было двоевластие в стране. И оно могло плохо кончиться.

Руцкой:

— Главный аргумент Ельцина против Верховного Совета заключался в том, что он мешал ему «проводить реформы». Какие? Ту же приватизацию. Меня поставили руководить Межведомственной комиссией по борьбе с коррупцией, и я имел информацию о том, как она проводилась. Порт Находка ушел за 100 тысяч долларов в собственность, Ачинский глиноземный комбинат за 180 тысяч, Уралмаш, гигант, гордость нашей страны, ушел ву собственность Бендукидзе за 500 тысяч долларов. И то ваучерами. Что это за дурь? Ведь предлагали альтернативную приватизацию. Сначала сфера обслуживания. Я еще, будучи членом ЦК, за что был исключен из партии, за фракционизм, предлагал: зачем государству парикмахерские, ателье, столовые, кафе, рестораны? Давайте это приватизируем, но на конкурсной основе. Человек выигрывает конкурс, получает в управление этот объект и в ипотеку выплачивает реальную собственность, стоимость этого объекта. Деньги идут в социальный фонд развития страны, который подчинен коллегиальному органу, а не исполнительной власти, Верховному Совету. И дальше решаются вопросы строительства школ, больниц, поликлиник, дороги, жилье и все прочее.

Это и было наше самое главное противоречие с Ельциным и его командой. И представьте, какой бы объем средств поступил бы в этот социальный фонд. И сегодня проблемы в социальной сфере были бы решены десятикратно за счет того задела.

— Как я понимаю, именно тогда вы насобирали «11 чемоданов компромата» на команду Ельцина. Которые тоже сыграли свою роль в противостоянии.

Руцкой:

— Я образно сказал, что это 11 чемоданов. Знаете, такие несгораемые большие металлические шкафы. И в них были документы. Не компромат, а документы, в том числе про все эти аферы с приватизацией. Про то, что в правительстве под видом консультантов с реформаторами работали 30 штатных сотрудников ЦРУ. И многое другое. А эти мнимые аукционы, гособлигации? Это же все было продумано каким образом? Этим процессом руководили штатные сотрудники ЦРУ, работавшие в правительстве РФ. Я не раз Ельцина спрашивал: возможна ли работа офицеров службы внешней разведки в администрации президента США? Он: Александр Иванович, ты случайно не выпил? – Да нет. Я не выпивал. Я просто задаю вам такой вопрос. — Он: конечно, нет. — А почему у нас 30 сотрудников работают? И допущены к совсекретной информации? И куда мы прирулим? Они же дирижируют вот этими пацанами, которые не понимая, что делают, вытворяют эти безобразия. И в итоге что?

— Александр Васильевич, мне был 31 год и я сидел в это время в компании англичан, которые, совершенно ошизев, спрашивали меня: «Саша, это кино?» а я им отвечал, что да, только документальное и в прямом эфире. Отчего они, еще больше ошизев, лопотали: «Из танков не можно по парламенту…»

Коржаков:

— Не мы организовали нападение на Останкино, где погибло 140 человек. Они же натворили, Хасбулатов и Руцкой, натворили то, чего сами испугались. И все остальные. За то, что они натворили. Поэтому здесь надо было просто посторонних выгнать. Вообще, предложено было стрелять холостыми только после длительных предупреждений. Другое дело, что военные тоже входят в азарт и стреляли болванками. Ни одного боевого снаряда не выстрелило в здание. Ни одного человека не погибло и не было ранено. Сначала предупреждали много раз, потом начали по верхним этажам выбивать окна.



расстрел парламент 1993 убитые


расстрел парламент 1993 убитые1


расстрел парламент 1993 убитые2


ТУТ ЖАЛЕЮ, ТУТ НЕ ЖАЛЕЮ

Руцкой:

— Сколько врать-то можно?! Они, дескать, деревянными болванками стреляли по зданию, а оно горело от взрывов фугасов. Залп – вспышка, залп – вспышка. Вы вот спрашиваете, можно ли было решить бескровно? Можно было. Но зачем было рассаживать снайперов, наемников, которые отстреливали военнослужащих? Не для бескровного решения.

— Александр Владимирович, а ведь людей к «Останкино» действительно послали Вы. И они там погибли. Не 140 человек, как говорит Коржаков, но не меньше 46, если мне память не изменяет.

Руцкой:

— Я не отказываюсь от своих слов. Что касается Останкино, я даже предположить не мог, что это закончится именно так. Почему это произошло? Я стою у окна, движется большая колонна людей, тысяч под 10, по Новому Арбату. И из здания СЭВ, из мэрии открывается пулеметная стрельба по этим людям. Какие ваши действия? Вы – исполняющий обязанности президента, не освобожденный от должности вице-президент. Вы видите, на ваших глазах убивают людей. Какие действия? Я даю команду захватить это здание, поймать этих сволочей.

А про Останкино — давайте возьмем архивные видеозаписи и увидим: трассеры идут из здания по людям, которые находятся на площади. Дальше БТРы. Стреляют из КПВТ. По зданию? Нет, по людям, которые находятся на площади. Чьи были БТРы? Внутренних войск

Я вот уверен, что, допустим, Владимир Владимирович Путин никогда бы этого не допустил. Потому что у него все нормально с мозгами. А когда эти мозги растворяют все время крепкими напитками, в конечном итоге они перестают работать.


расстрел парламент 1993 ельцын


— Александр Васильевич, а Ельцин трезвый был в эти дни? И когда отдавал приказ о штурме?

Коржаков:

— Да. Он был трезвый. Если выпивал, только для поддержания, чтобы не уснуть. Он тоже переживал.

Понимаете, после этих событий были выборы в Госдуму. В стране появился нормальный парламент, который стал принимать законы, а не та тряпка, что была до этого. Конституцию каждый день меняли, добавляли в нее что-то. Ко мне приходила начальник библиотеки президента и говорила: что же делать? Они же каждый день дают новые изменения. Им нужно в экземпляр президента что-то вырезать и приклеивать новые вставки. А что же делать по всей стране? Кто это будет делать?

— А вы сейчас ни о чем не жалеете, что делали тогда?

Коржаков:

— Я лично о своих действиях не жалею. Я жалею, что вообще это случилось. Потому что мы все, я же очень дружу со многими ребятами, которые были в Белом доме. Но дело в том, что из них, что из нас, каждый хотел добра России. Каждый. Только каждый это добро видел по-своему. Почему я считаю, что мы были правы? Представьте, что если бы победил Руцкой и Хасбулатов. Я вас уверяю, через две недели, через месяц Руцкой был бы посажен или убит. И страной бы стал руководить Хасбулатов. И сейчас бы был не всеми обожаемых и любимый Путин, а сейчас бы руководил Россией, как минимум, Рамзан Кадыров, которого не очень любят у нас в России.

— Александр Васильевич, последний вопрос, Вам не обидно было в 96-м, что Ельцин Вас уволил, выбросил, а Руцкой, которого Вы арестовывали, стал губернатором Курской области?

— Не обидно. Потому что тот Ельцин умер 1 февраля 96-го года. Я об этом много раз говорил. Он себя запрограммировал на 65 лет. И 2 февраля это уже был другой Ельцин, который не президент. Это был дряхлый старик, который выживал из ума потихоньку. А там уже руководили Таня, Юмашев, Чубайс и остальная компания. Они рулили страной…

(На этом наша телефонная связь с Коржаковым, который был в дороге, прекратилась, и дальнейший диалог был только с Руцким — прим. авт.)


ПРОСЧИТЫВАЛИ ЕЛЬЦИНА, А РУКОВОДИЛИ ДИРИЖЕРЫ

Руцкой:

— Единственное правильное решение Ельцина за все нахождение на должности – это уйти в отставку и сделать своим преемником достойного человека, который вытащил страну из этого унизительного положения. Я, кстати, не раз говорил Ельцину, кто у него обеспечивает службу безопасности, просил — уберите этих: и Барсукова, и Коржакова, они вам потом сделают подарок, от которого вы никогда не отмоетесь. И в 96-м у Ельцина хватило ума избавиться от этих деятелей.

— Не любите вы их.

— Знаете, я всегда заходил к Борису Николаевичу и, прежде чем публично делать какие-либо заявления, разговаривал с ним. А что делал Коржаков? Прибегал к Ельцину и пел ему песню, что я подпиливаю стул под ним. Хотите расскажу интересный эпизод? Забастовка на ЗИЛе. Борис Николаевич, как всегда, в отпуске. Понятно, в каком. Звонок мне. Команда от президента — ехать на ЗИЛ и разобраться. Я иду по коридору, навстречу Баранников Виктор Палыч, министр безопасности. «Ты куда?» — «Да на ЗИЛ, там забастовка. Мне передали поручение от Бориса Николаевича.» — «Можно с тобой?» — «Какие разговоры?». Приезжаем. Выслушали рабочих. Я их убедил, что надо вернуться к станкам, прекратить забастовку и прочее. И позволил себе такое высказывание: «Вот приедет Борис Николаевич, я попрошу, чтобы он мне дал возможность к Нечаеву (был такой министр экономики), приставлю свою охрану, дам ему вашу зарплату, три тысячи. И посмотрю, как этот деятель и негодяй будет жить». Дальше. Сидим на дне рождении. Борис Николаевич задает мне вопрос. Смотрю, у него в руках диктофон. Говорит, ты три тысячи рублей взял? Я говорю, что у меня и больше есть. И у меня тут включаются мозги. И вижу диктофон. Он публично, а это первый круг, министры, скажем, в основном силовая структура, включает диктофон. И там идет вот эта запись, но в другом виде — что приедет Ельцин, и я ему дам три тысячи, приставлю охрану и прочее.

— А про Нечаева куда делось?

Они его купировали, и получилось, что я это Ельцину сделаю. Немая сцена в зале. И тут Баранников достает из кармана тоже диктофон. И включает полную запись, как это было. Так вот, Ельцин берет этот диктофон и запускает в Коржакова. Коржаков нагнулся, и диктофон разлетелся о стену в дребезги.

— Слушайте, а давайте честно. Вы же в 91-м были по одну сторону баррикад. Вы видели Ельцина, а потому в 93-м не верили, что он пойдет на кровь, на штурм. Было такое?

— Ну да, честно говоря, я так и надеялся. В 91-м году была ситуация… При приходе той или иной информации, что вот-вот будет штурм, Ельцин тут же садился в машину и собирался уезжать в американское посольство. Это потом уже узнали, что Горбачев создал ГКЧП еще в марте того года, это его инициатива была. Чтобы снять с себя ответственность, слинял в Форос.

В очередной раз, когда Ельцин в 91-м собрался укрыться в посольстве, я его остановил, говорю: Борис Николаевич, этого делать нельзя, вы глава России, как это вы собираетесь бежать, давайте я полечу в Форос. И мы с Евгением Максимовичем Примаковым полетели туда, в Форос, чтобы забрать оттуда Горбачева и привезти его на место.

Но в 93-м уже было спланировано все по-другому. Вот майдан в Киеве – это один в один повторение, немножко под другим соусом, правда. Но дирижеры были из одного адреса. Из Вашингтона шли эти все команды. Потому что телесъемка производилась, операторы находились в таких точках выгодных, чтобы полностью снять это побоище. Заранее были рассажены. А когда та же «Альфа» отказывается штурмовать здание, убивают ее бойца Сергеева, в спину снайпер убивает, чтобы спровоцировать «Альфу».

Ни «Альфа», ни «Вымпел» не пошли на штурм.

— Но ведь Кремль «Альфа», «Вымпел» тоже не пошли штурмовать. Помните, вы приказывали летчикам бомбить Кремль?

— Да не приказывал.

— Вы в эфир выходили. Я своими ушами слышал.

— Это было психологическое устрашение Кремля – это раз. И второе. А какой был способ еще остановить? Думаю, хотя бы там одумаются, прекратят это делать..

— А что все-таки случилось с теми шкафами, в которых был «компромат»?

— Ситуация была такой, что меня посадили в Лефортово, а на следующий день под руководством Коржакова взламывали эти несгораемые шкафы металлические и извлекали оттуда эти папки. Куда они делись, эти папки, кто дал команду Коржакову изъять все по работе межведомственной комиссии? Нет ответа.

— Ощущение, что между вами личные счеты не все сведены…

— А Коржаков лучше бы рассказал, как он встречал снайперов в аэропорту Внуково, которые прилетели не из нашей страны, как они в Софрино поехали и получили снайперские винтовки, как рассадили этих снайперов на крыше и стали убивать сотрудников милиции, представителей вооруженных сил. Зевак и прочее. Для чего? Чтобы спровоцировать этот штурм.

Мне скрывать нечего. Я и протоколы допросов своих опубликовал. И книгу «Кровавая осень» написал, умышленно даже и намека там не сделал на какие-либо эмоции. Я брал число, документы Верховного Совета, которые в эту дату выходили, решения Кремля в эту же дату, и сделал дневник событий. И в конце написал: а теперь каждый делайте выводы сами, кто виноват, что пролилась кровь соотечественников, что нашу страну просто размазали, что уничтожили Советский Союз, присвоили национальное достояние страны люди далеко не с приличной биографией. Вот с этим я и многие мои товарищи никак не могли согласиться, но так получилось.

— Так получилось. И дай бог, чтобы у нас больше никогда так не получалось.

Александр ГРИШИН




Да! Американские военнослужащие были на крыше посольства США в Москве!

Приписываемая Сократу фраза о том, что «всё тайное рано или поздно становится явным», никогда в полной мере не была исторически оправданной. Оглядываясь назад даже не на последние пару сотен лет, а хотя бы на последние десятилетия, очевидно, что не всё тайное становится явным и не всегда. Мы вряд ли когда-нибудь узнаем тайну полёта Рудольфа Гесса, загадку убийства Джона Кеннеди или то, как, в действительности, было организовано «нападение на Америку» 11 сентября 2001-го.

Когда мы читаем о тайнах в межгосударственных отношениях, это так же, как правило, касается дней давно минувших. Однако кровавые события в Москве 1993-го года и роль США в конституционном перевороте в России остаются столь же недорасследованными.

Согласно официальным данным, в кровавых событиях октября 1993 г. года пострадали два гражданина США. 26-летний американский юрист Терри Майкл Дункан был убит в Останкино примерно в 21 час 3 октября при оказании помощи раненым. Друзья говорят о нем:

«Он всегда был таким, и политика тут ни при чем. Просто гибли люди».

Последний, кому Терри Дункан пытался помочь выбраться из-под огня, был раненый фотокорреспондент «Нью-Йорк таймс» Пол Отто. Еще одна гражданка США Джулия Брукс получила ранения в живот и бедро. (Признана потерпевшей по уголовному делу №18/123669-93 о массовых беспорядках в г. Москве 3-4 октября 1993 года).

Но что делать с многочисленными свидетельствами очевидцев о стрельбе со стороны посольства США? Что, в частности, делать с этим заявлением, сделанным в ходе заседания специальной комиссии Госдумы 8 сентября 1998 года, генерала Виктора Сорокина, занимавшего в октябре 1993-го должность заместителя командующего Воздушно-десантных войск, подразделения которых участвовали в расстреле парламента России:

«Где-то около 8 часов подразделения выдвинулись к стенам Белого дома… Во время выдвижения подразделения в полку погибло 5 человек и 18 были ранены. Расстреливали сзади. Я сам это наблюдал. Стрельба велась со здания американского посольства… Все погибшие и раненые были расстреляны сзади…»

И вот мы видим опубликованные в 2013 году на частном сайте американской «Ассоциации дипломатической учебы и тренинга» воспоминания сотрудника политического отдела посольства США в Москве (1991-94 гг.) Уэйна Мерри о пулевом ранении в шею морского пехотинца, капрала Белла 4-го октября 1993-го. Что делал капрал Белл на крыше американского посольства во время штурма Дома Советов? Был ли он там один или с другими морпехами? Что именно они там делали: голубей в московское небо запускали? Получил ли Белл пулю в шею в перестрелке — в ответ на обстрел Дома Советов и российских военнослужащих? Почему ранение капрала Белла не было официально зафиксировано, как гибель Дункана и ранение Брукс, и сохранялось в тайне 20 лет? Ни на эти, ни на многие другие вопросы дипломат Мерри, по понятным причинам, не отвечает…

«Мы поддерживаем демократию и реформы, и Ельцин — лидер движения реформ».

(Брифинг в Белом доме 21.03.1993 г.)

«Окаянные дни» осени 1993 года застали меня в Америке. В осеннем семестре 1993-го я был Фулбрайтовским стипендиатом и занимался исследованиями в Гарвардской школе права, выступал с лекциями в нескольких других университетах, готовился к преподаванию в Корнелльском университете весной 1994-го. Многие из использованных мной в этой статье материалов были собраны в то время.

Представляется весьма символичным, что президент РФ Б.Н. Ельцин предпринял первую открытую попытку государственного переворота ровно через два месяца после инаугурации и вступления в должность Билла Клинтона — 20 марта 1993 года.  Появление Ельцина на российском телевидении (также ретранслированное на американском канале CNN) с указом об «особом порядке управления страной» (ОПУС), предполагавшим роспуск Съезда народных депутатов и Верховного Совета РФ, спичрайтер президента Клинтона Джордж Стефанопулос (1993-1996) называет в своих мемуарах «первым реальным кризисом» для новой американской администрации. 

Перед Клинтоном и его командой стояла дилемма, от решения которой во многом зависело дальнейшее развитие не только российско-американских отношений, но и сугубо внутренних событий в России.  Возобладала следующая точка зрения.  По словам Стефанопулоса, «может быть, Ельцин действовал вне рамок новой конституции [Стефанопулос ошибается: до принятия «новой» конституции в России оставалось еще 9 месяцев. – А.Д.], но казалось, что он делает это во имя демократических реформ».  Приятель Клинтона по стажировке в Оксфорде в 1969-1970 гг. Строуб Тэлботт, «настоял» на том, что «Ельцин был единственной лошадью реформаторских сил» в России.

Результатом совещания стала следующая уродливая формула, официально озвученная Стефанопулосом на брифинге 21 марта 1993 года:

«Мы поддерживаем демократию и реформы, и Ельцин – лидер движения реформ». 

Иными словами, нет бога, кроме «движения реформ», и Ельцин – пророк его.  Тем самым администрация США полностью солидаризировалась с Ельциным и дала ему санкцию на государственный переворот.  Не получилось в марте – получится через полгода.

«Противостояние в Москве: США поддерживают действия российского лидера по преодолению кризиса»

(Нью-Йорк таймс, 22.09.1993 г.)

Переворот 1993-го года и расстрел Верховного Совета РФ широко освещались американскими СМИ. В период с 22 сентября по 5 октября только в газете «Нью-Йорк таймс» вышли порядка полусотни статей и материалов, объемом от 600 до 2500 слов каждый. 

Примерно столько же публикаций были посвящены событиям в России во всех других ведущих печатных СМИ.  Так, если 22 сентября газета американских деловых кругов «Уолл-стрит джорнал» напечатала всего одну статью о происходящем в Москве, то на следующий день их было уже шесть.

Уже первая вышедшая 22 сентября 1993 года статья в «Нью-Йорк таймс» (из шести, опубликованных в этой газете в тот день, включая передовицу) «Противостояние в Москве: США поддерживают действия российского лидера по преодолению кризиса» содержит деталь, не совпадающую со сформулированной впоследствии (и, в частности, отраженной в мемуарах Строуба Тэлботта) официальной картиной событий.  По сообщению репортера газеты Элейн Сциолино, ссылающейся на заявление тогдашнего государственного секретаря США Уоррена Кристофера, об указе No.1400 в Белом доме узнали не из новостей, а «за час до» ельцинского выступления по телевидению 21 сентября 1993 года. 

Сам Билл Клинтон пишет в своих мемуарах, что наблюдал речь Ельцина о введении ОПУСа по одному из телевизоров, установленных в Овальном кабинете Белого дома.  По другому в это же время транслировалась игра в баскетбол между университетскими командами из Нью-Йорка и Арканзаса, родного штата Клинтона.  «В обоих случаях, — пишет экс-президент, — были команды, за которые я болел».  Очень образное сравнение… 

Реформы Ельцина являются «инвестицией в национальную безопасность США».

(Госсекретарь США Уоррен Кристофер 22.09.1993 г.)

22 сентября президент США и «другие официальные представители Белого дома» обратились к европейским лидерам с призывом сделать аналогичные заявления в поддержку Ельцина.  Клинтон лично связался с канцлером ФРГ Гельмутом Колем, чтобы пересказать ему содержание разговора с Ельциным.

По словам Клинтона, он «почти со вздохом облегчения» воспринял обещание Ельцина провести в декабре новые «свободные и справедливые» выборы «во имя демократии» и «обеспечить этой осенью мир, стабильность и открытый политический процесс». Отказываясь признавать издание указа No.1400 конституционным переворотом, Клинтон заявил, что, напротив, действия Ельцина «подчеркивают сложность процесса реформ, которые он проводит», и сами вызваны «конституционным кризисом, который достиг критической остроты и парализовал политический процесс» в России.  Ельцин в глазах Клинтона и членов его администрации представал «лучшей надеждой на демократию» в России, «своего рода российским Шарлем де Голлем, прибегающим к авторитарным полномочиям для спасения страны из хаоса».

Клинтону вторили его коллеги по партии.  Лидер демократов в сенате, избранный в ноябре 2008-го вице-президентом США, Джозеф Байден со всей ковбойской прямолинейностью назвал президента России «единственной лошадью, на которой [нам] можно ехать».

21 сентября 1993-го анонимный источник сделал исключительно любопытное признание, фактически являющееся ответом на вопрос, знала ли администрация США о готовящемся конституционном перевороте в России.  По его словам, еще 13 сентября, то есть за 8 дней до обнародования Ельциным пресловутого указа No.1400, находившийся в Вашингтоне при подписании израильско-палестинского мирного соглашения «дорогой Андрей» Козырев отозвал в сторону своего американского визави госсекретаря Уоррена Кристофера и предупредил его о «драматических событиях», которые должны были «скоро» произойти.  «Ясно», что «Козырев старался дать госсекретарю сигнал», писала «Нью-Йорк таймс».

«Уолл-стрит джорнал» сделал важное уточнение: Козырев не только информировал американцев о планах президента РФ, но и призвал правительство США оказать ему необходимую поддержку.  Доверительное сообщение Козырева было, несомненно, доведено до Клинтона, и санкция была получена.

«Удержание Ельциным России на прозападном курсе» является «императивом… для наших собственных интересов».

(Из выступления в Палате представителей конгрессмена Стени Хойера 22.09.1993 г.)


ельцын клинтон смех



Конституционный переворот в России был горячо поддержан не только президентом США, но подавляющим большинством голосов в обеих палатах Конгресса. 

22 сентября 1993 года, то есть уже на следующий день после издания указа No.1400, конгрессмен от штата Мэриленд Стени Хойер занимавший в то время четвертое по значимости положение среди конгрессменов-демократов, выступил с показательной речью в Палате представителей.  Признавая, что указ о роспуске российского парламента был «технически… незаконным», Хойер утверждал, что Ельцин «действовал, следуя духу демократии, нарушая букву закона».  Однако «основная причина продолжающейся западной поддержки Ельцина» в его противостоянии с законодательной властью, согласно конгрессмену, заключалась даже не в якобы демократическом характере ельцинского режима, но в том, что «Ельцин является откровенно проамериканским, прозападным, прорыночным» политиком, тогда как Верховный Совет «обвиняет Запад в стремлении подорвать и ослабить Россию» и «выступает против ельцинской программы приватизации».  Таким образом, резюмировал Хойер, «проведение необходимых реформ» правительством Ельцина и «удержание им России на прозападном курсе» является «императивом… для наших собственных интересов» [выделено мной. – А.Д.].

Конгрессмен-демократ от Калифорнии и один из главных русофобов на Капитолийском холме Том Лантос заявил о своем желании «пожелать удачи Борису Ельцину». Почему?  Потому что «первый за 1000 лет русской истории демократически избранный президент сейчас ведет борьбу против сил тьмы, зла и тоталитаризма, стремящихся повернуть вспять часы истории».

Обстоятельства принятия пакета «помощи» Ельцину дают достаточные основания усомниться в искренности заверений высокопоставленных должностных лиц США о том, что после окончания «холодной войны» приоритетные цели американской внешней политики включали «поддержку России в трансформации ее политических, экономических и социальных институтов» [выделено мной. – А.Д.], если только «трансформация» в данном случае не означает разложение и разрушение. Кто мог всерьез воспринимать характеристику российско-американских отношений (в частности, отраженную в подписанной 14 января 1994 года Клинтоном и Ельциным Московской декларации) как «новую стадию зрелого стратегического партнерства, основанного на равенстве, взаимной выгоде и признании национальных интересов друг друга»?  В действительности в 1990-е годы основополагающим принципом внешней политики США являлась не поддержка России как таковой, а помощь «реформам» в России, являющимся, по оценке американского Главного контрольно-финансового управления США, «критическими для целей США» [выделено мной. – А.Д.], не содействие демократизации России и ее движению к правовому государству, а конкретно «помощь российским реформаторам», что отнюдь не одно и то же.

Американский канал СNN именно так определил цель визита в Москву Клинтона 12-15 января 1994-го:

«Продемонстрировать поддержку Ельцину и реформаторам, перенесшим потрясение в результате победы ультра-националистов и коммунистов на декабрьских выборах в парламент». 

Визит президента одного государства для поддержки группы лиц в другой стране (даже когда эта группа находится у власти) утрачивает характер «государственного» визита, приобретает характер сговора и является вмешательством во внутренние дела такой страны.

«Коммунистические фашисты, маскирующиеся под парламентариев».

(«Бостон глоб» о Верховном Совете РФ 06.10.1993 г.)

Уже первая статья в «Нью-Йорк таймс» задала тон отношения США к законодательной ветви власти в России.  Верховный Совет и Съезд народных депутатов именовались не иначе как «парламент советского периода» [читай: «коммунистического» периода; для американцев эти слова — синонимы. А.Д.], «избранный по избирательным правилам Коммунистической партии и в целом враждебный реформам г-на Ельцина».  Во второй статье (Сержа Шмеманна в этом же номере газеты) российский парламент уже именовался «консервативной, в основном состоящей из коммунистов легислатурой, перешедшей от политической борьбы к тотальной битве за судьбу России».

В целом, в освещении событий в России американские СМИ то ли сознательно, то ли не от общего невежества допускали немало фактических ошибок.  Так, всё тот же Серж Шмеманн во второй статье в “New York Times” от 22 сентября отнес избрание Ельцина первым «демократически избранным» президентом РФ к 1990-м году (вместо 1991-го), а выборы российского парламента к 1989-му, или «эре Михаила С. Горбачева, когда Коммунистическая партия всё еще была верховным правителем».  По словам Шмеманна, избирательные «правила, установленные партией, гарантировали избрание многих коммунистов и крайних националистов, которые при каждом удобном случае блокировали законодательство г-на Ельцина».  То есть в 1990-м году, когда якобы состоялись выборы президента Ельцина, по утверждению Шмеманна, в России уже можно было провести «демократические» выборы?  Действительно, можно было!  Так ведь именно тогда и состоялись выборы народных депутатов России – в марте 1990-го!  А за год до них избирались депутаты Союза…  Как гласит американская поговорка, Шмеманн сам себе «выстрелил в ногу».

«Парламент был избран до крушения СССР», обличительно вторит Шмеманну корреспондент «Уолл-стрит джорнал».  Да, до крушения.  А президент – в июне 1991-го — нет?

В некоторых региональных выпусках газеты от 22 сентября численность Верховного Совета РФ была дана как 25 (!) депутатов.  Опечатка или еще одна попытка создать у наивных читателей впечатление, что стоит этих 25 злодеев отстранить от власти и «прогрессивные» ельцинские реформы и дальше пойдут своим чередом?

А 11 октября 1993 г. редакционная статья в газете «Бостон геральд» назвала Верховный Совет России «антидемократическим бастионом старого режима», созданным Горбачевым [???] и «избранным в результате сфальсифицированных [или «подтасованных», rigged. — А.Д.] выборов».

Согласованная позиция американских СМИ и подавляющего большинства советологов в тот период выполняла роль идеологического обеспечения конституционного переворота и последующего расстрела представительной власти в России.

Первый демократически избранный российский парламент назывался не иначе, как «антидемократической, антизападной, антирыночной, антисемитской» «красно-коричневой коалицией» (CRS Report for Congress, 93-884 F, 06.10.1993), «националистически-коммунистическим блоком» (The Boston Globe, 23.09.1993), «националистической, крипто-советской оппозицией» (The New York Times, 24.10.1993), «бандой коммунистических аппаратчиков» (The New York Times, 30.09.1993), «бандой коммунистов и фашистов» (The Boston Globe, 30.09.1993) и даже «коммунистическими фашистами [именно так: «коммунистическими фашистами». – А.Д.], маскирующимися под парламентариев» (The Boston Globe, 06.10.1993).

Прежняя Конституция России характеризовалась как «фарсовый документ» (Portland Press Herald, 06.12.1993) и как «фундаментальная проблема России до декабря 1993 года» (Foreign Affairs, No. 5, 1994). Защитники Конституции соответственно объявлялись «странным альянсом старых коммунистов, националистов, монархистов и антисемитов» (The Spectator, No. 8622, 09.10.1993).

Само же противостояние между режимом Ельцина и его оппонентами подавалось не иначе, как конфликт между «демократией» и «демонами», как гласил заголовок редакционной статьи, вышедшей в «Бостон глоуб» в день парламентских выборов в России 12 декабря 1993 года.

Вспоминается такой случай.  На излете своей дипломатической карьеры в конце второго президентского срока Клинтона и, видимо, не веря в победу на президентских выборах 2000 года демократа Гора, «Стробович» объехал ведущие академические центры США в поисках места для мягкой посадки после ухода в отставку. В феврале 2000-го Тэлботт был с помпой принят на юридическом факультете Нью-Йоркского университета, где я в то время преподавал.  Представленный Тэлботту деканом Школы права (ныне — президентом всего университета) Джоном Секстоном, как первый за историю факультета приглашенный профессор права из России, я не мог не доставить себе такого удовольствия и не обратить внимание заместителя госсекретаря на то, что в 1990-1993 гг. работал ведущим, а затем главным специалистом Комитета по международным делам Верховного Совета России.   «Если Вы полагаете, что первый российский парламент действительно был «бандой коммунистов и фашистов», то я из их числа».  «Я никогда не говорил о фашистах в Верховном Совете», холодно произнес Тэлботт и демонстративно отвернулся, давая всем своим видом понять декану факультета, что его выбор русского приглашенного профессора был не самым удачным. 

Признаюсь, первое, что я сделал после выхода мемуаров Тэлботта – открыл страницы, посвященные Верховному Совету.  И что мы видим?  Многочисленные упоминания «красных» и «коричневых» в Верховном Совете, блокировавших в начале 1990-х ельцинские «реформы» по рецептам американских советников и МВФ.  Как же так, г-н Тэлботт?  Что «фашисты», что «коричневые» — разницы никакой!  Даже Клинтон в своих мемуарах такого не позволяет и в худшем случае называет оппонентов Ельцина (почему-то в «Думе, парламенте России») «реакционными элементами» или «старыми коммунистами и прочими реакционерами».  (А преподавать в Нью-Йоркском университете меня, кстати, больше не приглашали).

Осенью 1993-го Госдепартамент рассматривал возможность военного контингента США для поддержки Ельцина.

(Из книги помощника экс-президента Никсона «Никсон зимой»).

В книге «Никсон зимой» помощник экс-президента Никсона в последние годы его жизни Моника Кроули раскрывает не известную не только российскому читателю, но и большинству западных наблюдателей деталь.  В дни противостояния между президентом и Верховным Советом РФ Ричард Никсон был приглашен в Государственный департамент США для участия  в обсуждении вариантов официальной реакции Вашингтона и вернулся с этого обсуждения абсолютно подавленным, поскольку один из вариантов предполагал… направление в Москву военного контингента США для поддержки Ельцина. 

Никсон выступил категорически против такой идеи.  «О чем думают эти засранцы (assholes) из госдепа? – вспоминает Кроули эмоциональные слова Никсона. – Нельзя направлять войска в Россию… Когда мы это сделали для борьбы с большевиками [имеется в виду участие США в интервенции «союзников» 1918 года и высадка американских войск во Владивостоке и Архангельске – А.Д.], это обернулось катастрофой.  Кроме того, мы просто не можем вмешиваться в их внутренние дела, тем более, военными средствами.  О, Господи!»

Никсон не впервые столь нелицеприятно высказывался в адрес американской дипломатии на российском направлении периода президентства Клинтона.  «Эти ребята просто шизанутые (nuts).  Они не понимают, что, поощряя авторитарные наклонности Ельцина, они играют с огнем», вспоминает Дм.Саймс реакцию Никсона на выступление Тэлботта в Комитете по ассигнованиями  Палаты представителей 19 апреля 1993 г. в поддержку финансовой помощи «реформаторам» в России.  Триумфально поддержав «президента Ельцина, бросившего перчатку парламенту», якобы «контролировавшемуся реакционерами», Тэлботт готовил почву как для роспуска Ельциным законодательной власти в России, так и для поддержки такого роспуска в Вашингтоне.

Эпизод из книги Кроули, во-первых, лишний раз подчеркивает, сколь высоки были ставки Вашингтона в дни кризиса и, во-вторых, заставляет по-новому взглянуть на многочисленные свидетельства очевидцев об участии в московской бойне снайперов третьей стороны.  Может быть, «засранцы из госдепа» хотя бы частично всё же реализовали свой план?

Список выступлений в поддержку конституционного переворота в России, прозвучавших в те поистине «окаянные дни» сентября-октября 1993 года в стенах Конгресса и Белого дома, можно было бы продолжить. Но для нас в данном случае важен сам факт откровенных признаний руководства США не просто допустимости, но целесообразности использования американской «помощи» как инструмента вмешательства во внутренние дела России. Той самой «помощи», которая с отстранением от власти в 2000-е годы значительной части ельцинских реформаторов была перенесена на спонсирование «шакалящей у иностранных посольств» оппозиции и «агентов перемен», как откровенно называют часть российских «неправительственных организаций» в Вашингтоне.

Американская поддержка таких антидемократических и антиконституционных действий российского президента как расстрел федерального парламента, роспуск законодательных органов власти в регионах и на местах, приостановление (на полтора года) работы Конституционного суда РФ (что, по мнению сенатора Пелла, видимо, и являлось «консолидацией демократических реформ в России») со всей очевидностью продемонстрировала, что, несмотря на официальные заверения администрации США в ее заинтересованности видеть Россию своим процветающим, уважаемым и демократическим «партнером», «вашингтонский обком» был вполне удовлетворен превращением России в государство-клиента, контролируемое коррумпированным авторитарным лидером.


источники: http://rusmi.su    http://zavtra.ru


По теме:




Воспоминания о Черном Октябре 1993 года, или как добивали Советскую власть


Хасбулатов: При правительстве Ельцина работало около 100 американских консультантов


Рассуждения того, кто ничего не знает о гибели АПЛ «Курск»


(Visited 14 337 times, 1 visits today)

Оставить комментарий

Перейти к верхней панели