Ю. И. ДРОЗДОВ. ВЫМЫСЕЛ ИСКЛЮЧЕН. ЗАПИСКИ НАЧАЛЬНИКА НЕЛЕГАЛЬНОЙ РАЗВЕДКИ. +АУДИОКНИГА



Вымпел — разведка специального назначения. Бином Дроздова:


Предисловие

«Между большими войнами ведется война тайная»

За 35 лет службы в нелегальной разведке Юрий Иванович Дроздов прошел путь от оперативного уполномоченного до начальника управления «С» Первого главного управления КГБ. Ему довелось участвовать во многих секретных операциях. Имеет правительственные награды СССР, ГДР, Польши, Кубы, Афганистана. Юрий Дроздов присутствовал в качестве «родственника» знаменитого полковника Рудольфа Абеля при его обмене на американского летчика Пауэрса, был резидентом в Китае и США, руководил операцией по взятию дворца Амина в Кабуле. Он имел непосредственное отношение к созданию, подготовке и использованию секретного подразделения советской разведки «Вымпел».

Когда, будучи резидентом в Нью-Йорке, Юрий Дроздов отмечал свое 50-летие, среди других поздравлений он получил письмо от Мао Цзедуна, в котором отмечался его «личный неоценимый» вклад в развитие советско-китайских отношений. Лондонский журнал «Форбс» в статье, посвященной «живой легенде среди шпионов» Юрию Дроздову, в качестве особых примет разведчика отметил, что он хорошо сложен, имеет военную выправку и «серые жульнические глаза». К тому времени ему исполнилось 69 лет.

Сейчас, по собственному выражению, он «занимается предпринимательской деятельностью» — возглавляет аналитический центр «Намакон», является почетным президентом Ассоциации ветеранов подразделений специального назначения и спецслужб «Вымпел-Союз». Автор книг «Нужная работа», «Вымысел исключен».




Мысли о разведке

— Юрий Иванович, если кто-то решит написать историю нелегальной разведки, с какого времени ему придется начинать?

— Можно начинать с Александра Македонского, можно — с древних китайцев, а еще лучше начинать с Библии. Самое первое агентурное донесение Древней Руси, которое сохранилось где-то в архивах военной разведки, это нацарапанное на бересте:

«Чудь встала на карелов».

В нашей истории всегда существовало деление на две части: военную разведку и разведку князя, императора, канцлера, как это было в елизаветинские и екатерининские времена. К концу XIX века во всех генерал-губернаторствах существовали тайные отделения, в которых сидели офицеры второго отдела управления генерального штаба и которые занимались разведкой, в том числе нелегальной.

Среди наших тогдашних разведчиков, в первую очередь разведчиков-нелегалов, было очень много выдающихся людей, большая часть которых известна нам как писатели, исследователи и путешественники. Тут можно вспомнить Пржевальского, Ивана Сергеевича Тургенева: Если взять период Отечественной войны 1812 года, то это — Александр Фигнер, а если уйти еще дальше в историю, можно вспомнить монаха Иакинфа Бичурина, известного своими исследованиями по Китаю.

— Можно ли сравнивать вообще разведки различных стран? Какая из них сильнее?

— На вопрос, кто сильнее можно ответить только тогда, когда все стороны выложат карты на стол, а этого не будет никогда. Но если бы мы были слабее, то американские аналитики не отзывались бы о работе нашей нелегальной разведки так лестно. В свое время США арестовали двух наших разведчиков, но мы организовали их обмен на угонщиков самолета. И вот — два случая, связанных с этим. Наш сотрудник, который проводил переговоры об их освобождении, увидел в кабинете одного из офицеров ФБР рядом с портретом Гувера портрет: Андропова. И на его недоуменный вопрос хозяин кабинета ответил:

«А что тут такого? Это руководитель сильнейшей разведки мира».

А когда проходил сам обмен, дежуривший в аэропорту Кеннеди сотрудник ФБР сказал:

«Таких ребят на подонков меняем!».

Американцы очень высоко оценили их профессионализм.

— А под какими «крышами» удобнее было работать нелегалам? Какие специальности для этой работы подходили больше всего?

— Любые. У нас были просто торговцы, у нас были ученые, писатели, поэты, священники, военные. У нас был даже человек, которого однажды высадили на побережье одной страны с лодки, и он появился в городе как безработный. А потом постепенно стал крупным бизнесменом и даже почетным гражданином этого города. Для этой работы годна любая профессия. Требовались лишь огромный объем знаний, большая выдержка и большое терпение.

— Как известно, нынешнее руководство внешнеполитической разведки исходит из постулата, что противников у нас не осталось, а есть только партнеры. Может быть, в таком случае и разведка не нужна, тем более — нелегальная?

— Геополитика определяет место каждой страны в системе мирового сообщества. И в борьбе за это место не может не быть оппонентов, желающих поживиться за чужой счет. Взаимное недоверие существует даже между странами НАТО. Если бы это было не так, то мудрый Аллен Даллес, наверное, в свое время не сказал бы своим партнерам по НАТО:

«Мы обмениваемся информацией, а то, что вы нам не дадите, мы возьмем сами».

И то, что стороны хотят знать об искренности своего соседа по отношению к себе, тоже естественно.

Из интервью «Новой ежедневной газете» (5.11.94 г.)


— Хорошо ли, вербуя человека, заставлять его предавать Родину?

— Это наивный вопрос. Как будто между большими войнами не ведется война тайная! Она нужна, чтобы не гибли тысячи, а то и миллионы. Разве защита собственного дома безнравственна? Все страны, которые заботятся о своей безопасности, занимаются разведкой и развитием агентурной сети.

— Но у нас, кажется, денег на это нет. Вас не беспокоит, что бывшие ваши коллеги, обладающие специфическими навыками, ушли в лучшем случае в коммерцию, а в худшем — в мир криминала?

— Сейчас деньги перемалывают в пыль человека любого ранга. Прежде чем обвинять бойца-спецназовца, что он служит теперь не тем людям, надо знать мотивы, почему он принял такое решение. Да и с кого можно требовать преданности, если у многих руководителей на первом плане не долг перед страной, а обеспечение собственного благополучия. Сегодня бывает, что дисциплина в некоторых преступных группах выше, чем в государственных подразделениях, призванных с ними бороться. Криминальный мир теперь сам имеет все возможности подготовить себе боевиков. Раньше обучение бойца сильнейшего подразделения «Вымпел» стоило 100 тыс. старых весомых рублей в год. Трудно поверить, что сейчас государство не может найти средств на подготовку такого отряда.

— Вам лично приходилось отдавать приказ на чье-то уничтожение?

— Нет. Никогда за все 53 года службы в армии и в органах это не входило в мои обязанности. В документах КГБ было строго оговорено, что «особые мероприятия» проводятся только на основании специального решения Политбюро и Совета Министров. О тех операциях, что не согласовывались с Политбюро, мне неизвестно. Может быть, кто-то этим и занимался, но не управление «С».

Из интервью газете «Аргументы и факты» (№ 25 1998 г.)



Декабрь 1979-го. Афганистан

— Какую характеристику вы можете дать Хафизулле Амину?

— Политический интриган! Мне с ним никогда лично не приходилось соприкасаться, но когда читаешь материалы в прессе, особенно те, что ссылаются на документы, в том числе из «Особой папки», то складывается такое впечатление.

— Какова была реакция кабульской резидентуры на устранение лидера страны Тараки?

— Думаю, что спокойная. На то она и резидентура, чтобы все знать, видеть и чувствовать себя уверенно.

— Насколько для вас лично было неожиданным решение руководства страны о вводе войск в Афганистан?

— Совершенно не было неожиданным, потому что общая обстановка «холодной войны» говорила о том, что противная сторона, заинтересованная в конфликте, будет прилагать все усилия для того, чтобы спровоцировать Россию на этот шаг.

— В Афганистане еще и до ввода войск было много наших легальных спецсотрудников. Как у них складывались отношения с нашими нелегалами?

— О своей работе и о деятельности моих товарищей, которые были советниками в некоторых афганских подразделениях, в том числе и в подразделениях специального назначения могу сказать только одно — мы им ни одной глупости не посоветовали:

— Как вы отнеслись к приказу о штурме дворца Амина?

— Как к приказу, который необходимо было выполнить в интересах России.

— Почему?

— Потому что речь шла о защите южных рубежей страны в связи с серьезной ситуацией, которая там назревала. И, кстати, если бы этого не произошло, то таджикскую трагедию мы переживали бы на пятнадцать лет раньше.

— То есть существовала серьезная угроза территориальной целостности?

— Я хочу сказать, что обозначилась очень серьезная опасность для территории, именуемой Таджикистаном. Уже в который раз!

— Когда перед вами была поставлена задача на штурм?

— Ю. Андропов 27 декабря, где-то в три по кабульскому времени, в разговоре по ВЧ сказал мне: «Не хотелось бы, но: придется». А затем: «Это не я тебя посылаю» И всех до единого членов Политбюро перечислили, кто был в комнате рядом с ним.

— Что же заставило пойти на столь непопулярный шаг, получивший такой отрицательный для нас резонанс в мире? Ведь Юрий Владимирович не был сторонником силовых методов.

— Возьмите книгу, написанную четырьмя американцами! Она называется «Наглый орел». В ней оценивается особенность американской политики в 80-е годы. Оценивается деятельность американского сената, конгресса и администрации по всем вопросам отношений с СССР. И обратите внимание, насколько организованно была поставлена работа по втягиванию России в долговременную изнуряющую войну в Афганистане. А ведь мы в 1980 году, в январе, в первый раз обсуждали с В. Крючковым в Министерстве обороны СССР вопрос о выводе ограниченного контингента наших войск из Афганистана. И не вина советских руководителей того периода, что эта война растянулась на десять лет. Это вина наших нынешних партнеров, которые сделали все, чтобы обеспечить афганских моджахедов вооружением, и которые практически навязали нам настоящую войну. И в американской печати, особенно в книге Швейцера, которая была недавно опубликована, прямо говорится: «:как мы воевали с Советским Союзом в Афганистане:».

— А существовала ли какая-нибудь наша агентура, например, на территории Пакистана еще до начала военных действий?

— На территории Пакистана была легальная резидентура. Для нелегальной разведки Пакистан большого интереса не представлял. Он так же, как, например, Бразилия или Боливия, против Советского Союза воевать не собирался.

— Но ведь были же инструкторы пакистанские, обучавшие моджахедов в лагерях?

— Это же разные вещи! Да, они обучали.

— Значит, против них никаких акций не проводилось?

— Совершенно ничего.

— Значит, «Голос Америки» погрешил против истины, когда сообщал о таких действиях?

— И не только «Голос Америки». Если посмотреть на содержание значительной части американских изданий, то волей-неволей убеждаешься, что решение политических задач специального характера входит в прямую обязанность средств массовой информации США.

Из интервью газете «Подмосковные известия» (№ 29 1996 г.)


— Представителем КГБ в Афганистане тогда был генерал Богданов. Всю работу от нашего ведомства с представителями других структур координировал Борис Семенович Иванов, позже для участия в подготовке операции туда направили Кирпиченко. У каждого из нас имелось свое задание от руководства в Центре. Конечно, советы старших должностных лиц на месте событий для меня, весьма неожиданно впервые оказавшегося на афганской земле, оказались полезными.

Те события нашли отражение в двух телефильмах:

«Разведчик особого назначения» и «Равных им не было». 

Авторы отобрали уникальные архивные видеоматериалы, встретились и записали воспоминания бывших спецназовцев из групп «Зенит», «Гром», «Каскад» и «Вымпел».

— Кто из них участвовал в операции по свержению Амина? Имела ли к этому отношение знаменитая «Альфа»?

— «Альфа» занималась борьбой с терроризмом и прямого отношения к разведке не имела, но часть ее в виде группы «Гром» прибыла в Кабул между 16 и 24 декабря для участия в операциях. Всего около 30 человек. Командир группы — Михаил Романов. Еще 30 сотрудников ПГУ и спецрезервистов, в основном хорошо подготовленных разведчиков-диверсантов, составляли группу «Зенит».

Безусловно, политикам следовало решать проблему Афганистана в декабре 79-го политическими средствами, активными и настойчивыми дипломатическими шагами. Однако было решение использовать спецназ КГБ и спецназ Советской Армии, которые выполнили приказ своего правительства.

— Какую боевую задачу поставили вам? Велики ли оказались потери?

— Как один из руководителей операции по овладению президентским дворцом Тадж-Бек я выполнял свою задачу. На это понадобилось 43 минуты. При всей сложности тогдашней обстановки операция «Шторм-333» завершилась при минимальных потерях. У нас в группах разведчиков-диверсантов было четверо убитых и 17 раненых, в «мусульманском батальоне» погибли пять солдат и офицеров, 35 ранены. Отступать нам было некогда, кроме как «вниз», в землю:

Перед началом операции в Кабуле я пришел к ребятам, смотрю, они сидят с опущенными лицами, немного заскучавшие. Говорю им:

«Ну что, парни, похулиганим немного?!»

Потом хлопцы мне говорили:

«У тебя был такой огонь в глазах, что было ясно — дело пойдет».

Из раненых в том бою большинство (более 20 человек) из «мусульманского батальона», остались в строю. Молодые, хорошие, интересные ребята. Их опалил и закалил огонь войны. И я горжусь, что был одним из командиров таких людей.

— «Мусбат» также состоял из разведчиков?

— Это был один из лучших батальонов спецназа Советской Армии, сформированный из добровольцев. Командовал подразделением майор ВДВ Халбаев. А командиром одной из парашютно-десантных рот был старший лейтенант Валерий Востротин, известный «афганец», Герой Советского Союза, ныне генерал-лейтенант. Это подразделение численностью до 500 человек, одетых в афганскую военную форму, охраняло президентский дворец, а также некоторые другие важные объекты.

Помимо дворца и комплекса зданий генштаба афганской армии трудным для взятия объектом для нас представлялось здание разведки и контрразведки. Шесть наших разведчиков, 12 советников и два взвода десантников блокировали огнем действия охраны, ворвались на территорию объекта и внутрь здания, где соединились с находившимся там советником при афганских спецслужбах Владимиром Алексеевичем Чучукиным. Командир группы даже не ожидал такой быстроты действий. Потери: один легкораненый.

Помню, во всех отчетах и докладах командиров штурмовых групп в адрес солдат и офицеров подразделений огневой поддержки ВДВ подчеркивалось: претензий к десантникам нет, молодцы!

Из интервью газете «Независимое военное обозрение» (№ 1 1999 г.)



История подразделения «Вымпел»

Мысль о необходимости иметь в разведке свое подразделение специального назначения возникла у меня накануне штурма дворца, когда я наблюдал за порядком отяжелевшими от возраста и пребывания в резерве офицерами. Уже в январе 1980 года в Афганистан был переброшен отряд специального назначения «Каскад», также сформированный из офицеров-резервистов, которым пришлось, мягко говоря, несладко. Ошибочность принятого в 50-е годы решения о расформировании частей специального назначения стала очевидной. В течение 1980–1981 гг. было создано одно небольшое такое подразделение. В его боевую подготовку и я, и мои товарищи вложили весь свой прошлый боевой опыт. Подразделение спецназначения «встало на ноги». Подготовка спецназа ПГУ нацеливалась на тесное взаимодействие разведчиков-нелегалов и разведчиков специального назначения в операциях любой сложности.

В течение 10 лет, с 1981 по 1991 год, это подразделение находилось в постоянной боевой готовности, непрерывно действуя своими группами то в Афганистане, то на театрах оперативно-тактических учений внутри страны и за рубежом. Позднее оно стало известно российской общественности как группа «Вымпел», перешедшая после августа 1991 года в МБ РФ, а позднее, в 1993 году — в распоряжение президента России.

— 2 февраля 1994 года газеты, радио и телевидение сообщили, что разведчики «Вымпела» подали рапорт о переводе в другие подразделения, об увольнении в запас или отставку в связи с нежеланием продолжать службу в составе Министерства внутренних дел. Как вы относитесь к этому?

— Я не осуждаю их. Они готовились защищать интересы Родины, своего народа от внешнего противника и за пределами своей страны. И я их понимаю. Чувство преданности своему народу, долг и честь офицера-разведчика не позволили им поступить иначе. И худшее, что могло случиться, произошло. Прекратило существование подразделение специального назначения, офицеры которого не знали слова «невозможно».

— Много ходит легенд о боевой подготовке и выучке разведчиков-диверсантов «Вымпела». Не могли бы вы что-нибудь прояснить?

— Разведчики-диверсанты «Вымпела» могли длительное время изучать сверхважный объект и, если потребуется, захватить его или уничтожить в считанные секунды и успеть уйти. Например, после учебной операции на одной из АЭС, ученые-эксперты, которых мы просили дать заключение о возможных размерах последствий, сказали, что размеры катастрофы, если бы подобное произошло, многократно превысили бы Чернобыльские. Так «Вымпел» в 1990 году помог на показных учениях ряду руководителей в укреплении режима секретности и трудовой дисциплины на ядерном объекте. К сожалению, не все руководители страны тогда обратили на это внимание. Почему была выбрана АЭС? Мы знали перечень целей, определенных противником на нашей территории, и учились противодействовать ему.

Мы учили сотрудников «Вымпела» тому, что требуется на войне. Наибольший интерес, на мой взгляд, представляли учебные операции, которые носили по отношению к противнику ответный или встречный характер. Например, несколько лет назад командование НАТО проводило на своем южном фланге на территории Греции и Турции маневры «Арч Бей Экспресс», нацеленные на тогдашние советские республики Закавказья и Болгарию. Командование войсками южного фланга НАТО по сценарию вероятных боевых действий предусматривало в том числе нанесение ядерных ударов на этих направлениях, если сопротивление противника того потребует. Маневрам НАТО мы противопоставили свои оперативно-тактические учения «Чесма», которые проходили на нашей и сопредельных территориях. Результаты агентурных и оперативно-тактических наблюдений превзошли наши ожидания: «Арч Бей Экспресс» оставили после себя следы, которые позволили создать об учениях «Чесма» закрытый кинофильм «По поступившим данным».

В апреле 1991 года председатель КГБ СССР В.А.Крючков согласился с моим предложением показать этот фильм членам комитета ВС СССР по вопросам обороны и безопасности страны. Фильм произвел на них большое впечатление. Мы, со своей стороны, просили законодателей принять меры, чтобы не допустить возникновения очагов гражданской войны на юге и ее распространения на север страны. Одной из целей маневров «Арч Бей Экспресс» была отработка возможных действий по блокированию попыток Ирана установить контроль над республиками Закавказья, где развитие обстановки могло привести к образованию новых мусульманских государств.

В связи со всем этим Турция рассматривалась (и сейчас рассматривается) как одно из важных звеньев НАТО в исламском мире, причем не только на Востоке, но и на Западе (имелись в виду Болгария и Югославия). Мне иногда, кстати, кажется, что на территории Закавказья практически проигрывается конкретная тайная операция «малой войны». Для достижения контроля над ситуацией в регионе через Турцию и Азербайджан достаточно умело используется метод коммуникационного давления по линиям: Батуми-Кутаиси-Баку, Батуми-Кутаиси-Тбилиси-Гюмри-Ереван-Нахичевань-Баку, а также Тбилиси-Гюмри-Ереван-Нахичевань-Тебриз.

В политической борьбе методично используется не только железнодорожная, но и «газовая» блокада. Я помню содержание наставлений и уставов армии США, регламентирующих назначение, цели и характер боевой деятельности американских подразделений специального назначения, и вижу, что все происходит в соответствии с положениями директив по проведению тайных операций: дестабилизация обстановки, создание партизанско-повстанческого движения, овладение ситуацией, восстановление положения с передачей власти дружественным силам.

Одна из уникальных тренировочных операций «Вымпела» — захват цеха сборки ядерных боеприпасов в Арзамасе-16. Местные власти, милицию, ФСК предупредили: «Ждите диверсантов». Дали даже приблизительные словесные портреты. Несколько дивизий внутренних войск работали против «вымпеловцев». Но задание было выполнено: цех захватили. Такая работа ведется исподволь, как специалисты говорят «волнами» первая группа приезжает только для того, чтобы подготовить тайники. Вторая разведывает обстановку, вычисляет подступы к объекту, ищет болтунов. Были такие специалисты, что могли выпить две бутылки водки с местными «бухариками», а потом работать на благо группы. Другие на женском фронте вели борьбу за жилплощадь, чтоб в гостиницах «не светится». А местное УВД, заподозрив у приезжих московский говорок, приставляло к ним своих женщин: В арзамасской операции несколько человек обосновались километрах в 20 от города в женском монастыре. Выдавали себя за паломников, днем молились со всеми, ночами работали. Когда все было готово, прибывали исполнители, за несколько часов выполнявшие свою часть задания.

Подготовка членов отряда позволяла им проникнуть в любой объект, как бы он ни охранялся. Проводились тренировки в Кремле и на госдачах. В подробности вдаваться пока нельзя, но практически все «учения» «диверсанты» выиграли. Несмотря на то, что, скажем, президента одновременно охраняют около 200 человек. Находил «Вымпел» бреши в охране атомной электростанции, условно захваченной террористами. На АЭС прыгали ночью на крышу ядерного реактора. Получили за это тогда, в конце 80-х, по две тысячи на брата. В подразделениях некогда братских соцстран некоторые вымпеловцы проходили стажировку: в джунглях Вьетнама перенимали различные «бойскаутские штучки» и ловушки, в Никарагуа научились у сандинистов стрельбе «бам-бам» — два почти одновременных выстрела в одну точку, чтоб пробить бронежилет.

Конечно, за границей «Вымпел» не только учился. В одной из стран Ближнего Востока были захвачены заложники — граждане СССР. Переговоры ни к чему не приводили. Потом вдруг при неясных обстоятельствах погибает один из лидеров террористической группировки, захватившей наших. Потом другой. А потом террористы получают ультиматум, что если заложников не отпустят, то пусть сами выбирают, кто погибнет следующим. Заложников отпустили. Огласки не было: сказали, что «Красный Крест» и дипломаты договорились.

За все время существования «Вымпела» погибло несколько десятков человек: в основном, в Афганистане, а потом в операциях внутри СССР. При штурме Белого дома в 1993-м снайпер убил Геннадия Сергеева, бойца «Альфы», до этого служившего в «Вымпеле».

В те октябрьские дни спецподразделение не подчинилось приказу штурмовать Белый дом. Точно так же «Вымпел» поступил в 1991-м — и тогда будущий президент России лично благодарил спецназовцев. В 1993-м их не похвалили. Воспользовавшись случаем, заставили всех без разбора надеть милицейские погоны. Из нескольких сот человек согласилось 50. Узнав о распаде «Вымпела», в Москву приехали представители крупнейшего в США агентства безопасности и предложили работу. Спецназовцы отказались, решили, что смогут найти себе применение и здесь. Одни ушли в Службу внешней разведки, помогали вывозить наших людей из горячих точек Африки. 5 человек работают в Министерстве по чрезвычайным ситуациям. 20 вернулись в ФСК, в созданное недавно Управление специальных ситуаций. Некоторые сотрудничают с фирмами «Газпром», «ЛУКойл», с группой компаний «Савва», получая в десятки раз больше, чем на госслужбе.

По материалам «Мы учили «Вымпел» воевать» («Новая ежедневная газета» от 16.03.94 г.), «Спецназ среди нас» («АиФ», № 18–19 1995 г.)

— Вы испытывали страх?

— Много раз. Первый раз, когда думал, что узнают, что я не немец. Всегда было волнение, когда я уходил в Западный Берлин на встречи с агентами. Умели ловить.

— Что вы испытывали тогда?

— Волнение и холодок.

— Вы готовились?

— Да, хорошо знал город, улицы, учреждения, магазины… Когда обнаруживал хвост, пил лимонад и возвращался домой.

— Сколько вы завербовали агентов?

— Несколько человек, в разных странах. В Европе и Азии. Это происходило как следствие установления личных отношений, взаимной симпатии, общих интересов. Во взаимоотношениях с агентами главное — обязательность даже в пустяках, недопущение никакого обмана.

— Неужели обходились без нажима и давления?

— Это было в исключительных случаях.

— Что же главное?

— Установление личных отношений. Предельная честность.

— Вы искуситель?

— Все разведки работают на этом. Завоевывают человека.

— Уловление человека?

— Нет, завоевание. Под словом «уловление» есть коварство.

— Значит, сначала дружба, затем манипулирование?

— Мы всегда говорили человеку: могут быть арест, различные трудности. Он должен был сознательно делать выбор.

— А была идейная общность?

— Как правило, она есть всегда. Кроме вербовки под нажимом.

— У вас были случаи вербовки под нажимом?

— Не было.

— Вы искали компромат на вербуемого?

— Иностранец должен видеть в тебе друга, а не страшного врага. Мы ему говорили: гарантируем вам безопасность, если будете правильно себя вести.

— Есть ли преемственность в работе российской разведки?

— Преемственность характерна для русской разведки. Кадровые русские разведчики устанавливали связи с советской разведкой. Приведу такую историю. В одну страну Юго-Восточной Азии еще до революции были внедрены два русских разведчика. После второй мировой войны они получили возможность выйти на связь с советской разведкой и доложили о выполнении задания. Они уже были стариками. Вот пример верности долгу.

— Были предатели среди нелегальных разведчиков?

— Только один. Хайнанен, выдавший Абеля. Других я не помню.

— Как погиб Хайнанен? Его убрали?

— Его сбила машина. Пьяный шел по улице. От террористического акта вред был бы много больший. Наше правительство это понимало, хотя ретивые головы советовали разное.

— Имея сильную разведку, руководители госбезопасности допустили разрушение СССР.

— Все звенья разведки делали все, чтобы политические руководители знали угрозу и могли принять меры. Видимо, не все руководители отвечали требованиям этой задачи. О нашей работе так свидетельствуют наши противники:

«Русские в вопросах организации агентурной разведки остались непревзойденными».

Такая оценка из уст противника позволяет утверждать, что наше руководство обладало всей полнотой информации.

— Эймса выдали в Москве?

— Неосторожное сообщение в печати агентурных сведений приводит к провалу.

— Какова в таком случае методика поиска?

— Определяется круг лиц, имеющих доступ к информации. С началом акции разрабатывается программа информационного обеспечения. Если в какой-то стране всплывает что-то за рамками версии, это дает основание искать.

— Как зарабатывала нелегальная разведка?

— За рубежом, как сейчас в России, возникает и разоряется множество фирм. Наши разведчики доказали, что они могут быть серьезными бизнесменами. Бизнес дает маневр, свободу действий.

— Можно ли разведке создать экономический потенциал для влияния изнутри на зарубежное государство?

— Да, можно. Но это дело не разведки.

— Что вы можете сказать о советском разведчике Ахмерове и об операции советской внешней разведки, которая подтолкнула Японию к нападению на США, в результате чего наши дальневосточные рубежи остались неприкосновенными?

— Я ни разу не слышал от него ничего подобного.

— Но подобные операции в принципе возможны?

— Да. Но будет ли нужная реакция?

— Операции такого уровня были?

— Это имеет отношение к активным мероприятиям, к разряду спецопераций. Американцы боялись наших спецопераций. Мы — их.

— Почему многие разведчики относятся к нелегальным разведчикам без особой любви?

— К нам, действительно, относились ревниво. За то, что мы часто давали не ту информацию, которую давали они. Наша информация вызывала спор, не совпадала со сведениями легальных резидентур. Например, мы утверждали, что режим Салазара падет. С нами спорили. Но через полгода он пал.

— А как нелегалы относились к внутреннему положению в Союзе?

— Они откровенно делились своими впечатлениями, которые некоторым казались антисоветскими. Например, о том, какие неподготовленные кадры в наших роддомах, о работе военных призывных комиссий. Не тех призывали в армию. Мы даже писали специальную записку. Но до сих нор все то же.

— Нелегалы разочаровывались?

— Да, была неудовлетворенность.

— Правда, что знаменитый английский агент Лоуренс Аравийский разочаровался и ушел из разведки?

— Да, для разведчика трагедия, когда правительство не понимает его.

— У нас это было?

— Сужу по нашей разведке. Вот нелегалы на отдыхе, дома. Сидят на ковре посреди кучи газет и возмущаются нашими руководителями, которые не понимают Запад и его подходы. И вообще, спрашивают, насколько такие руководители отвечают безопасности страны? Вот что я услышал:

«Это предательство. Я хочу найти ответ, ради чего я отказался от нормальной жизни, потерял семью, почти забыл язык? Чтобы столкнуться с осмысленным разрушением государства?»

Стоило большого труда убедить его продолжать работу.

— Вы можете описать какие-либо операции?

— Нет, ведь они и сейчас должны продолжаться.

— А операции противников?

— Тоже продолжаются. Они строго соблюдают принцип Черчилля: «Как важно и приятно знать все, что происходит в мире».

— Правда, что Пеньковский был двойным агентом?

— Это хорошая версия, чтобы путать карты. Носенко, когда он перебежал на Запад, несколько лет продержали в камере, боясь, что он — наша подстава.

— Как вы относитесь к браку по расчету между нелегальными разведчиками?

— Всегда был против брака по расчету. Я старался, чтобы они поняли важность друг друга. Я заставлял их постепенно вглядываться друг в друга. За двадцать лет я знаю только один случай, когда мы ошиблись. Служебная близость не переросла в личную. Люди вернулись и развелись.

— Что можете сказать о методах обольщения женщин?

— У нас этого не было.

— Не верю.

— Это вопросы особенностей вербовки женской агентуры

— Как вы готовили легенды?

— Легенда похожа на китайскую корзинку. Дернешь за один прут — развалится. Должна быть привязка к реальной действительности. Если была, например, в доме кошка, то надо знать, как ее звали и что она вообще была. У одного разведчика однажды спросили: какая в том доме, где вы раньше жили, ступенька была с выбоиной? Их контрразведка потом проверяла, ответ совпал.

— И сколько таких ступенек? И про все он должен знать?

— Про все.

Из интервью главному редактору журнала «Российский кто есть кто» Святославу Рыбасу (№ 1 1996 г.)



ГЛАВА 1.


ГЛАВА 2. «Вместо анкеты».


ГЛАВА 3. 6 лет в Германии.


Глава 4. «Пасека» (Китай).


Глава 5. Ю.В. Андропов.


Глава 6. США, Нью-Йорк (1975–1979 ГГ.) Ю.И. Дроздов.


Глава 7. Начальник нелегальной разведки.


Глава 8. Нужная работа.


Глава 9. Спецназ.


Глава 10. Афганистан.


Глава 11. Агенты влияния и последствия развала СССР.


Глава 12. Предатели: каждый решает сам — быть им или не быть.


Глава 13. Еще раз к истории разведок, или нужны ли нам спецслужбы.


Глава 14. Что впереди.


Ю. Дроздов. Бойцы специального назначения — равных им не было:


Дорогой читатель!

Из всех терминов, обозначающих скрытное проникновение в чужие «закрома» для сбора информации в свою пользу, самым популярным и интернациональным стало немецкое слово «шпион». Мне больше по душе (и милее уху) русское слово «разведка» — от слова «ведать», знать. Красиво звучит этот термин и на болгарском: разузнаване. Разведка, безусловно, существовала еще в эпоху первобытно-общинного строя и в ближайшем обозримом будущем профессия разведчика останется одной из наиважнейших.

Книга, которую вы прочли, — второй, значительно расширенный вариант записок генерала Дроздова. Первый вышел в 1994 году в издательстве «ВлаДар».

Дважды автор записок оговаривается:

«Пусть читатель меня не ругает за недосказанность. Интересы Родины превыше всего»…

Именно это ощущение пронизывает все повествование: для автора превыше всего интересы Родины. Государственный деятель, дипломат, разведчик — и еще несколько профессий, обладатели которых ежедневно, а в иных ситуациях и ежечасно, должны помнить о главном — об интересах Родины. Тяжкая ноша, завидная судьба, поле деятельности избранных.

Любые рассуждения человека «со стороны» о тонкостях работы разведчиканелегала для посвященного за версту будут отдавать наивностью — как бы автор ни надувал щеки, не «вживался в роль», сколько б литературы ни перелопатил, какой бы фантазией ни обладал. Непрофессионала (в любой области знаний и деятельности) всегда выдает незнание профессиональных мелочей, но коль нелегальная разведка часть нашего планетарного мироустройства, и от качества ее работы опосредованно, но весьма ощутимо зависит существование государства, то, ста ло быть, хочется знать о ней немного больше кроме того, что она существует. Рассказать о ней лучше, чем бывший нелегал, никто и никогда не сумеет. Поль Бурже говорил, что «самый простой анекдот искажается даже в самых правдивых устах». Что уж тут говорить о разведке, если писать о ней возьмутся посторонние. Пример тому интервью Ю.И. Дроздова, напечатанное в журнале «Профиль», где журналисткой был столь изящно применен «творческий подход», что в результате ветеран-разведчик выглядит эдаким щебетуном, которому наконец-то дозволили высказаться, и по ходу беседы — по секрету всему свету — выдает государственные тайны. Вспомнишь поневоле Михайлу Ломоносова и слова его о профессоре Шлецере!

Юрий Иванович, взявшись за этот нелегкий труд, опять-таки вынужден сделать оговорку:

«Всего о работе разведки сказать никогда нельзя».

Ну, всего нельзя, это понятно, но где же та незримая разрешительная черта, до которой приподнять завесу все же хотя бы допустимо? На разной высоте увидели ее Аркадий Шевченко («Разрыв с Москвой»), Владимир, Резун-Суворов («Аквариум»), Олег Калугин («Первое управление», «Прощай, Лубянка»).

Первые два — откровенные изменники Родины, третьего называют предателем бывшие соратники, но сам он факт предательства отрицает. Генерал-майор СВР (Службы внешней разведки) в отставке Борис Соломатин признает нанесение ущерба национальной безопасности России публикацией последней книги Калугина и считает, что «написать такую книгу — это никакая не смелость, а точный расчет на безнаказанность, на бессилие Российского государства защитить свои интересы». Поневоле задумаешься над такой оценкой сегодняшних возможностей государства Российского!..

В книге Ю.И. Дроздова есть глава «Предатели: каждый решает сам — быть им или не быть». Не случайно в ней одна страница уделена О.Калугину. Как и генерал Соломатин, генерал Дроздов опирается лишь на факты, заканчивая главу весьма прозрачной фразой:

«Как это называть — ответьте сами».

Казалось бы, ясно и так: Калугин — предатель. Но ни Дроздов, ни Соломатин, ни руководитель пресс-бюро Ю.Г.Кобаладзе (на прямой вопрос о Калугине) таких слов не выговаривают. Наверное, здесь имеет место быть ряд причин: нет официального приговора, роль прокурора не подходит всем троим и, наконец, приверженность к особой терминологии разведчиков, когда в деликатной форме повествования между строк бывает сказано гораздо больше, чем если бы отвечающий на вопрос взялся рубить «правду-матку». Некоторые страницы записок генерала Дроздова следует читать, помятуя это правило.

В августе 1995 года, с подачи корреспондента «Известий» в Бонне, закрутилась «собачья свадьба» и вокруг имени генерала Дроздова. «Российский шпион, зарегистрированный под агентурным номером «Д-104» и завербованный еще в 1974 году, по-прежнему занимает высокое положение в немецкой разведке и снабжает Москву ценными сведениями», — так захватывающе начиналась статья. Автор ее, в угоду сенсации, «чуть-чуть» перефразировал строчки из германского журнала «Фокус», вышедшего в свет четырьмя днями раньше. Там значилось: «Бывший генерал КГБ Юрий Дроздов признает:

«Наш ценный агент в Федеральной разведывательной службе до сих пор не разоблачен».

Разница существенная! Правда, немцам тоже для чего-то понадобилась сенсационность: открыто изданные мемуары бывшего разведчика они назвали «брошюрой для внутреннего пользования». Стоить заметить, что опус немецкого журналиста читается с большей признательностью к автору, чего не скажешь про «своих». Вербовка агента «Д-104» — остроумнейшая комбинация, которой советская разведка по праву может гордиться. На всякий случай я поинтересовался у Дроздова:

— В БНД не успокоились, ищут «Д-104»?

— Ищут.

— А вдруг найдут?

— Это невозможно.

Одной из самых интригующих глав можно считать, главу «Агенты влияния и последствия развала СССР». Об агентах влияния говорил на закрытом заседании Верховного Совета СССР 17 июня 1991 года председатель КГБ СССР В.А. Крючков. Многим памятна шумиха в демократической прессе по поводу агентов влияния (этому термину неизменно придавалось ироническое звучание!) после публикации в «Правде» (1992 г.) статьи В.А. Крючкова «Посол беды», где он, в частности, объявил агентом влияния США А.Н. Яковлева. Во время одной из случайных встреч с Владимиром Александровичем я спросил его, может ли он доказать, что Яковлев агент влияния США. Он ответил буквально следующее:

«Об этом будет сказано в нужное время и в нужном месте».

В «нужное место» (Прокуратуру Российской Федерации) Ю.И. Дроздова и пригласили по делу А.Н. Яковлева. Забегая вперед, скажем, что перед следователем непотопляемый академик от политики оказался «чист» (то-то было восторгу в средствах массовой информации), ибо… принадлежность к агентуре влияния фактически недоказуема. Не утратил он доверия и у президента. На память приходит контрастный и показательный в историческом смысле диалог между героем Отечественной войны 1812 года Ф.И. Глинкой и императором Николаем I:

— Государь, меня оклеветали!

— Глинка, я знаю, что ты совершенно чист, но тебе надобно окончательно очиститься.

Агент влияния (термин придуман в недрах ЦРУ, а вовсе не «краснокоричневыми») — это человек, исповедующий ценности и идеологию противной стороны и насаждающий ее у себя дома всеми возможными способами, работает не за деньги, а за идею. Впрочем, поощрить его для более крепкой привязки есть десятки возможностей: всякого рода премии, присвоение международных званий, приглашение к участию в престижных международных семинарах и симпозиумах, издание книг за рубежом и мощная их реклама, заурядная лесть — в том числе и «сильных мира ceгo»… Государственный деятель высокого полета и огромного влияния может быть агентом влияния чужой страны как сознательно, так и сам того не подозревая, воспринимая дарованные ему жизненные блага и почести не как «подкормку» чужих спецслужб, а как международное признание своей величины или гениальности. «Почести меняют нравы, однако редко в лучшую сторону», — писал еще Плутарх 18 столетий тому назад.

На упомянутом закрытом заседании Верховного Совета СССР В. А. Крючков зачитал документ с грифом «Особой важности», адресованный ЦК КПСС 24 января 1977 года, «О планах ЦРУ по приобретению агентуры влияния среди советских граждан». Он невелик, и процитировать часть его я считаю нужным, чтобы дополнить повествование Ю.И. Дроздова:

«Американская разведка ставит задачу осуществлять вербовку агентуры влияния из числа советских граждан, проводить их обучение и в дальнейшем продвигать в сферу управления политикой, экономикой и наукой Советского Союза. ЦРУ разработало программы индивидуальной подготовки агентов влияния, предусматривающую приобретение ими навыков шпионской деятельности, а также их концентрированную и идеологическую обработку. Кроме того, одним из важнейших аспектов подготовки такой агентуры является преподавание методов управления в руководящем звене народного хозяйства. Руководство американской разведки планирует целенаправленно и настойчиво, не считаясь с затратами, вести поиск лиц, способных по своим личным и деловым качествам в перспективе занять административные должности в аппарате управления и выполнять сформулированные противником задачи. При этом ЦРУ исходит из того, что деятельность отдельных, не связанных между собой агентов влияния, проводящих в жизнь политику саботажа в народном хозяйстве и искривление руководящих указаний, будет координироваться и направляться из единого центра, созданного в рамках американской разведки. По замыслу ЦРУ, целенаправленная деятельность агентуры влияния будет способствовать созданию определенных трудностей внутриполитического характера в Советском Союзе, задержит развитие нашей экономики, направит научные изыскания в Советском Союзе по тупиковым направлениям. При выработке указанных планов американская разведка исходит из того, что возрастающие контакты Советского Союза с Западом создают благоприятные предпосылки для их реализации в современных условиях. По заявлению американских разведчиков, призванных непосредственно заниматься работой с такой агентурой из числа советских граждан, осуществляемая в настоящее время американскими спецслужбами программа будет способствовать качественным изменениям в различных сферах жизни нашего общества…»

Пожалуй, достаточно. С августа 1975 по октябрь 1979 года резидентурой разведки в Нью-Йорке руководил Ю.И. Дроздов. Датировка приведенного документа подсказывает, что он составлен на основе разведданных его «команды».

Я привел доклад В.А. Крючкова еще ддя того, чтобы читатель сопоставил его основные положения с текстом указанной главы из книги Дроздова и смог убедиться, что дальнейшие события в СССР — России развивалась по заявленному «сценарию». В заключение В.А. Крючков привел строки из американского документа «Требования к разведке в 90-е годы»:

«В предстоящем десятилетии тайные операции американских разведывательных органов против СССР будут важным инструментом внешнеполитической деятельности правящих кругов США».

В августе 1995 года мне случилось попасть на просмотр документального фильма, снятого по этой книге, и участвовать в его обсуждении. Из зала прозвучал довольно странный вопрос:

«Юрий Иванович, как вы считаете: насколько ваша деятельность разведчика совместима с понятием нравственности?»

Лицо Дроздова мгновенно преобразилось — у губ легли две жесткие складки. Он ответил коротко:

«Это — война!»

И действительно, что тут добавишь?..

Это война — тайная, глубоко законспирированная, невидимая для посторонних, но война. Победы и поражения разведок легко могут обернуться победами и поражениями государств. Вспомним «августовский путч» 1991 года. Радио «Свобода» сообщило сенсационные известия:

«Уже через несколько часов после того, как Горбачева блокировали в Форосе, Агентство национальной безопасности США вплотную занялось перехватом разговоров, которые Язов и Крючков вели из своих кабинетов с командующими округами и прочими крупными военачальниками»; «…американским разведорганам было поручено помочь Ельцину в укреплении охраны и налаживании связи. Что они и сделали.»

Бывший директор АНБ (самого засекреченного разведывательного сообщества США) Уильям Одом сокрушался, что США принесли «ужасную жертву» и что «в будущем это колоссальный минус». Решение, однако, принимал дальновидный политик Джордж Буш — президент и бывший директор ЦРУ. Сегодня уже очевидно, что спасение Ельцина для США значило гораздо больше, чем некоторая утечка секретности. Дальнейший развал страны, насильственная американизация России («мы решили, что лучше всего учиться у США, где демократия существует на протяжении двухсот лет»), сдача позиций на международной арене и т. д. — ярчайшее тому подтверждение.

Известно, что в ноябре 1961 года президент США Дж. Кеннеди дал санкцию на проведение секретной подрывной операции против Кубы, назначив куратором своего брата Роберта. Бывший разведчик, а затем начальник аналитического отдела КГБ, Николай Сергеевич Леонов в одном из интервью описывает механизм поворота событий в нужное русло, когда действия спецслужб переходят в мощное и умелое давление государства. Речь идет о неугодном США правительстве Сальвадора Альенде.

«Американцы организовали бойкот чилийской меди, от продажи которой Чили получала основные валютные поступления. Они заморозили в банках чилийские счета. Местные предприниматели стали перекачивать свой капитал за границу, свертывать рабочие места на предприятиях, создавать искусственную нехватку продовольствия в стране. Подобный нажим применялся и в других странах, когда это было необходимо США. Я помню, так было в Панаме при Норьеге и в других странах.»

В советское время рассказывали анекдот — в меру смешной, в меру патриотичный (во наши дают!): Флорида, мыс Канаверал. Готовится запуск суперсекретного спутника. Место запуска окружено тройным кольцом охраны. Кругом — ни живого существа, только на вершине сухого дерева сидят две вороны. «Взлетит», — говорит одна ворона. «Не взлетит!» — отвечает другая. «Взлетит…». «Не взлетит!». Ракета поднимается в воздух — взрыв, летят на землю осколки. «Накаркала» — довольно бормочет первая ворона. «Служу Советскому Союзу!» отвечает вторая.

Какую же разведку можно считать самой сильной в мире? Ю. И. Дроздов в своей книге об этом не пишет. Упоминает, правда, об одном американском контрразведчике, в кабинете которого рядом с портретом Э. Гувера висел портрет Ю.В. Андропова, как «руководителя сильнейшей разведки в мире». Бывший нелегал Вадим Мартынов, которого сдал вместе с женой и детьми предатель Гордиевский, рассуждает так:

«ЦРУ в профессиональной среде не очень котируется. Их можно обмануть, если выдумать что-то новое, иногда можно перекупить, поймать на чем-нибудь. Традиционно серьезным противником всегда была британская МИ-6. ЦРУ предлагало мне стать их консультантом по разведке! Англичане никогда бы не сделали такой ошибки. Тайная служба Израиля «Моссад» пожалуй, самая сильная разведка мира. Она опирается на патриотические и религиозные чувства еврейских общин, разбросанных по всему миру и имеющих влияние в самых высокопоставленных кругах. У нее есть огромные деньги и начисто отсутствует какой-либо кодекс чести и уважения к закону».

В самом деле, «Моссад» — как говорится, особ статья в «дружной семье» разведок мира: она создана в 1937 году — задолго до образования государства Израиль. Подобных примеров история не знает. Возможно, правильнее сказать — еврейская разведка создала еврейское государство? Леон Юрис, автор книги «Эксодус», подчеркивает (ч. I, гл.8): «У евреев было еще то преимущество, что любой еврей в любой стране мира был потенциальным источником информации и поддержки для агента Моссад Алия Бет». Сегодня уже нельзя не считаться с исламскими разведчикаии, спецслужбами транснациональных корпораций и международных банков.

В книге одна из глав называется «Нужная работа». Для тех, кого содержание главы не убедило в нужности работы разведчика, приведу лишь один пример. За два месяца до начала Курской битвы наша авиация нанесла серию бомбовых ударов по семнадцати аэродромам фашистов и уничтожила 500 немецких самолетов. Цели были выбраны с учетом полученной информации от нашего агента Джона Кернкросса Представьте теперь, что эти самолеты «хорошо поработали» в Курской мясорубке…

В эпоху «перестройки» и «всеобщей демократизации» обывателя покупали на такие примитивные декларации, вроде «нам никто не угрожал, а СССР сам был угрозой мировой стабильности», «мы всегда жили за «железным занавесом» и нам не хватало открытости» — и т. п. Когда я слышу слово «открытость», мне почему-то вспоминается фраза из «Записной книжки» А. П. Чехова: «Почему ты не даешь мне читать письма своей жены, ведь мы же с тобой родственники!»

Вот как, например, потешаются над нашей «открытостью» англичане (газета ‘Гардиан», май 1992 г.) «По прошествии пяти лет после распада Советского Союза один факт остается очевидным: у западных разведывательных служб появилась широкая возможность для вербовки информаторов в некогда мощном российском ВПК.

Два года назад российская Федеральная служба контрразведки заявила, что выявила в 1994 году больше шпионов, чем за предыдущие 5–7 лет. Как сообщила тогда ФСК, после ликвидации в 1991 году КГБ и централизации его основных составных элементов у ведущих разведывательных ведомств мира появилась возможность «почти без помех» действовать в России, создавая по всему Российскому государству и во всех его политических структурах шпионские сети».

Можно добавить, что сегодня над нашей территорией круглосуточно ведут космическую разведку около 50 спутников-шпионов. Самолеты-разведчики стран НАТО (и не только!) регулярно курсируют вдоль наших границ. Об иностранных кораблях радиотехнической разведки, закамуфлированных под рыболовные траулеры и научные суда, нарушающих наши территориальные воды, мы периодически узнаем из средств массовой информации. Мелкоячеистая сеть наземных станций радиоперехвата ныне усилилась за счет стран — бывших союзников по Варшавскому договору (своеобразный их «взнос» для будущего вступления в НАТО!). Но, как справедливо считают в ЦРУ, «ни один спутник не может ощутить настроение людей на рынке, обстановку в столице иностранного государства, кризисную ситуацию в каком-либо регионе, причины, ее обусловившие». То есть главный добытчик информации — человек, нелегал, надежно защищенный «легендой» от малейших подозрений со стороны контрразведки.

Кто же такой нелегал? Это человек, примеривший на себя чужую биографию, национальность, психологию, интеллект, образ жизни, язык, стиль мышления, культуру, привычки, историческую память, существующие законы, обычаи… и оставшийся тем, кем был до этого часа — верным солдатом Отчизны, ради защиты которой он добровольно и бескорыстно взялся за свой тяжкий и опасный подвиг. Для этих людей понятия Долг, Честь, Родина имеют максимальную и безоговорочную смысловую наполненность. Эти люди однажды в жизни принимают свою особую схиму, и большинство их имен, свершений, свидетельств пределов их мужества останутся неизвестными для ближайших потомков. Легко ли представить степень их самоотречения: перечеркнуть свою, единожды дарованную жизнь, и прожить чужую — «по легенде»?..

В.А. Крючков в своих воспоминаниях пишет:

«Длительное время возглавлял эту службу (нелегальную разведку — В.М.) опытный, влюбленный в свою профессию генерал-майор Дроздов. В прошлом сам был на нелегальной работе, однажды сыграл роль фашистского офицера. Знал каждого сотрудника лично, гордился ими, их успехами, переживал неудачи, когда попадали в беду, делал все, чтобы выручить. У него никогда не сдавали нервы.»

Из беседы журналиста В.Григорьева с Ю.И. Дроздовым:

«-Как вы готовили легенды? — Легенда похожа на китайскую корзинку. Дернешь за один прут развалится. Должна быть привязка к реальной действительности. Если и была, например, в доме кошка, то надо знать, как ее звали и что она вообще была. У одного разведчика однажды спросили: какая в том доме, где вы раньше жили, ступенька была с выбоиной? Их контрразведка потом проверяла, ответ совпал. — И сколько таких ступенек? И про все он должен знать? — Про все».


…Низкий вам поклон!

Вячеслав Морозов

источник


(Visited 9 721 times, 1 visits today)

Оставить комментарий

Перейти к верхней панели