В материале использованы фото В.В. Путина в звании капитана и К.Н. Казанцева в звании майора
Свердловский чекист несколько лет писал в Москву о коррупции. Кремлевский чекист не читал?
Сейчас стало модно говорить о стабильности системы. Но все чаще и чаще представители основных ведомств, образующих систему этой власти, — судов, прокуратуры, МВД, спецслужбы, — решаются на персональное восстание, поскольку (в силу личной порядочности) не готовы поддерживать идеологические слоганы, идущие вразрез с реальным положением вещей. В прошлом номере «Новой газеты» мы рассказали о бунте федерального судьи Ольги Кудешкиной. Сегодня – о бунте подполковника ФСБ Константина Казанцева.
Cудя по всему, в ФСБ назрел тихий раскол. Одни рвутся мочить в сортире, заставлять пыль глотать и т.п., а другим остается, пользуясь той же терминологией, лишь жевать сопли по кабинетам. И писать письма…
Живет в городе Екатеринбурге подполковник ФСБ Константин Николаевич Казанцев. Еще будучи капитаном, в далеком 1990 году офицер этот был замечен среди подписантов нашумевшего письма 60 чекистов — сотрудников областного Управления КГБ СССР. Письмо попало на страницы «Российской газеты», всколыхнуло общество, взволновало генералитет госбезопасности. Если сдуть пыль с этого документа, то хоть сейчас с ним на трибуну лезь — жаль, время не то, никто не всколыхнется, никто не заволнуется.
«Органы КГБ в настоящее время, с одной стороны, парализованы или действуют малоэффективно, — писали 60 офицеров 13 лет назад, — с другой — продолжают оставаться потенциально опасными для проводимых в стране демократических преобразований… В условиях складывающейся реальной многопартийности деятельность КГБ СССР по-прежнему строится исходя из интересов КПСС, а вернее — ее партийно-бюрократических структур».
«Органы КГБ, — предупреждали подписанты, рискуя карьерой и головой, — вместо инструмента борьбы с опасными экономическими преступлениями могут стать орудием подавления ростков новых экономических отношений, деловой инициативы, здорового предпринимательства или покрывать возможный саботаж и махинации в высших управленческих структурах».
Вот что тревожило в эпоху апофеоза перестройки капитана Казанцева и его сослуживцев: органы госбезопасности плетутся в хвосте демократических реформ, рискуя стать препятствием на их пути. Руководят «органами» в центре и на местах ставленники коррумпированной партократической системы, заинтересованной в том, чтобы использовать силовые структуры в своих корыстных интересах.
Звучит свежо и остро, поменяй только КГБ на ФСБ, а КПСС — на «партию власти».
Капитан Казанцев дослужился до подполковника. Может, и до генерала бы дорос, если бы, как многие иные, выбросил из головы иллюзии десятилетней давности. Но это наверху коррупция, как и, скажем, удвоение ВВП, — понятия отвлеченные, сотканные из телевизионного эфира. А в материалах оперативных разработок союз мафии и власти — весом, груб, зрим.
В Свердловской области стараниями группы офицеров и оперов ФСБ коррупция стала вдруг обрастать фамилиями, цифрами и фактами, свидетельствующими о тесном сотрудничестве представителей областной власти с организованной преступностью. И вот однажды выяснилось, что эту многолетнюю работу хотят остановить или, по крайней мере, заволокитить. Перед «бойцами невидимого фронта» опустился невидимый шлагбаум. Руководству областного управления ФСБ такая борьба с коррупцией оказалась не нужна.
Что делает подполковник Казанцев, уверившись, что их, по сути, предали — и его лично, и тех оперов, что работали по преступным группировкам? Подполковник пишет письмо на имя гаранта, защитника и просто коллеги — президента В.В. Путина. В нем нет жалоб и кляуз. В нем — суховато изложенные идеи и предложения. Все — о том же самом, как в 1990-м.
Оно длинное, это письмо. И все же мы процитируем его, хотя бы в сокращении. Иначе вряд ли у подполковника Казанцева найдется читатель.
Чего хотел добиться подполковник Константин Казанцев? Он рассчитывал, что «голос снизу» окажется полезным для реформаторов. Он и ряд других офицеров свердловского управления надеялись, что будет проведена комплексная проверка УФСБ. Им невозможно стало работать. А имитировать службу — не хотелось.
15 июня 2001 года письмо подполковника Казанцева двинулось в Кремль к подполковнику Путину. Добралось оперативно, но только до замначальника управления президента по работе с обращениями граждан Ю.Ф. Бородина, который, не тревожа своего шефа, переправил письмо в аппарат Совбеза РФ. В итоге реформаторские инициативы оказались в ФСБ РФ… Результатом бодрой работы московских аппаратчиков стало полное отсутствие какой бы то ни было официальной реакции на нерядовое обращение из Екатеринбурга.
Когда прошел год, Казанцев обратился к полпреду президента в Уральском федеральном округе Петру Латышеву. Тот как раз обронил, что Свердловская область — одна из самых коррумпированных на Урале. Подполковник ФСБ Казанцев посчитал своим гражданским долгом информировать генерала МВД Латышева: серьезные антикоррупционные разработки блокируются.
На сей раз реакция последовала. Заместитель полпреда, курирующий «силовиков» (кстати, бывший руководитель красноярских чекистов), Л. Кузнецов на коллегии облуправления ФСБ в присутствии оперсостава отметился заявлением, что оперативная разработка по фактам коррупции представителей областной власти, их связей с организованной преступностью будет востребована. И на этом все.
Когда минуло два года со дня обращения к Путину, Казанцев уволился из «органов». Все это время мы периодически встречались с ним. «Опубликуем письмо к Путину!» — предлагал я. Казанцев отказывался. Он не хотел, чтобы кто-то воспринял публикацию как пиар-ход. И потом, он справедливо предполагал, что без «засветки» в СМИ тех самых заблокированных оперативных материалов, которыми занимались он и его сослуживцы, публикация может получиться слишком общей, легковесной.
А публиковать эти материалы — значит подставить оперов и агентов. К тому же Казанцев до сих пор не оставляет надежд, что дела о коррупции высших чиновников Свердловской области, о теневом уводе капиталов дойдут до суда. На это же надеются те офицеры, которые работали с Казанцевым бок о бок и до сих пор продолжают служить. Все эти добросовестные сотрудники ФСБ требуют одного — пусть приедет полномочная комиссия, которой они готовы предоставить все свои разработки.
Пока молчат они (и приводят на то столь веские аргументы), не имею права много болтать и я. Сообщу лишь в двух словах о том, что видел в бумагах свердловского Управления ФСБ, не снабженных грифом «секретно».
Непреложный факт: существуют оперативные разработки, по материалам которых можно говорить о связях губернатора Росселя, министра сельского хозяйства и продовольствия Чемезова с бизнесменами, которые сами обозначали себя как ОПС «Уралмаш». Сотрудничество власти и уралмашевского бизнеса вело, если верить бумагам ФСБ, к отмыванию денег, захвату предприятий и целых отраслей областной экономики, массовым нарушениям и злоупотреблениям в производстве и обороте винно-водочной продукции («уралмашевские» прибрали к рукам целый букет «пьяных» производств).
Летом, на губернаторских выборах, тема «дружбы» Росселя и его чиновников с ОПС «Уралмаш» оказалась поднята на щит неудачливым соперником хозяина области — скандалистом Антоном Баковым. Баков сыпал обвинениями, теперь проигрывает суды. У него не было доказательств. У ФСБ они есть, но ФСБ бездействует.
На зимних выборах «уралмашевские» активизировались. Их лидер Александр Хабаров выдвинулся на должность главы Екатеринбурга. На ту же должность претендует и один из первых идеологов ОПС — Максим Серебренников. Еще несколько «бизнесменов» двинулись в Госдуму. Что касается екатеринбургской городской Думы, то она ими практически покорена…
А ФСБ молчит. Очевидно, все это отвечает интересам государственной безопасности в понимании тех, кто этим государством руководит.
Молчат полпред, Совбез, Совфед, Госдума. Вернее, не молчат, а даже знать не хотят.
И при этом рукоплещут очередному президентскому указу о борьбе с коррупцией.
Эдуард КОРИДОРОВ, Екатеринбург
Из непрочитанного письма офицера Казанцева коллеге Путину
«Органы безопасности претерпели за последнее десятилетие многочисленные переименования — от КГБ до ФСБ, а реальных, необходимых реформ как не было, так и нет. Были бессмысленные, дезорганизующие, разрушительные преобразования, замешанные в очередной раз на политической конъюнктуре и целесообразности. В конце 80-х — начале 90-х годов под предлогом устранения «карательного» органа КПСС разрушили КГБ: большая часть честных и опытных оперработников вынуждена была уволиться.
В последующие годы оставшиеся сотрудники на длительное время выводились за штат, проводились формальные аттестации; следственные подразделения упразднялись и вновь создавались; уничтожались информационные массивы. Этот абсурд имел место при молчаливом согласии приспособленцев из числа руководителей органов безопасности как в Центре, так и в регионах.
В кадровой политике возобладали принципы «протеже» и «личной преданности», нашли востребованность люди подконтрольные и зависимые, в расчете, что они не будут препятствовать действиям, способствующим деградации органов безопасности, криминальным операциям, разворовыванию национальных богатств страны. Конъюнктура и приспособленчество, лицемерие и беспринципность стали нормой поведения многих руководителей органов ФСБ РФ центрального аппарата и управлений в регионах. Уровень оперативно-разыскной деятельности ФСБ РФ низкий.
В Управлении ФСБ РФ по Свердловской области, за редким исключением, мелкий уровень, надуманность, а то и нелепость решаемых задач на фоне размаха коррупции, организованной преступности порождают безынициативность, равнодушие и нередко — бездеятельность личного состава. Нарастающими темпами деградирует управленческое звено.
Фактически не отработаны вопросы: что защищать, утрата какой экономической, политической, технологической информации наносит ущерб безопасности страны? Как результат с учетом низкого профессионального уровня многих руководителей силы и средства, в том числе технические, используются неэффективно, отвлекаясь на негодный объект.
Необходимая работа часто подменяется бумаготворчеством: планы, ориентировки, указания, многочисленные отчеты, дублирующие друг друга и нередко далекие от реального оперативного процесса.
В УФСБ РФ по Свердловской области культивируется практика работы для «галочки», в погоне за нужными показателями при отсутствии составов преступления заводятся дела оперативного учета: результат проверки 80% из закрытых в 2000 году — «информация не подтвердилась» (цифра из доклада начальника управления на коллегии по итогам года). Это морально деформирует сотрудников, формирует правовой нигилизм в коллективе, создает почву для нарушения законности.
За редким исключением, у органов безопасности нет соответствующих источников информации, а значит, и сведений о преступной деятельности, позволяющих своевременно проводить мероприятия на этапе дознания и следствия, применять специальные технические средства для сбора, документирования информации и ее использования в качестве доказательств по уголовным делам. В результате немногие из них, доведенные до суда, рассыпаются при рассмотрении.
В законе РФ «Об оперативно-разыскной деятельности» указывается, что отдельные лица могут, с их согласия, привлекаться к конфиденциальному сотрудничеству. Но основы для этого практически нет. Патриотизм, высокие гражданские чувства, критерии морали, нравственности как мотивы для сотрудничества имеют место в сфере так называемой чистой контрразведки.
Людей с подобными ориентирами нет там, где коррупция, бандитизм, организованная преступность. В этой среде властвуют деньги, шантаж, угрозы; за информацию, в зависимости от ее значимости, платят десятки тысяч рублей.
В этих условиях в УФСБ РФ по Свердловской области привлечение лиц для оказания содействия органам госбезопасности чаще является самоцелью, а не служит для реализации дел, получения важных оперативно значимых сведений, осуществляется ради плана.
В настоящее время коррупция, казнокрадство, организованная преступность — наиболее серьезные факторы, влияющие на безопасность страны. Но соответствующих уголовных дел с перспективами реализации в суде — единицы. В УФСБ РФ по Свердловской области серьезные разработки по этим составам преступлений блокируются, оперативная информация не находит востребования. <…>
В 2000 году в Центральную базу данных (ЦБД ЕСИОК) одной из служб УФСБ направлено от 1 до 2 сообщений в среднем на 1 оперработника. Это свидетельствует или о неспособности получать оперативно значимые сведения, или, если последние есть, об отсутствии их обработки. Системного анализа нет, информационно-аналитический отдел управления функционирует как примитивная справочная картотека.
В органах ФСБ РФ нет оптимальных критериев оценки деятельности оперативных сотрудников, отсутствует мотивация к активному труду, риску. Увеличение заработной платы достигается в основном за счет повышения в должности и выслуги лет и фактически не увязывается с результатами оперативно-разыскной деятельности.
Структура ФСБ РФ громоздка и далека от совершенства. В деятельности подразделений много параллелизма и дублирования, нерационального использования сил и средств, неумения маневрировать последними…»
Комментарий Кирилла КАБАНОВА, исполняющего обязанности председателя Национального антикоррупционного комитета России, в прошлом офицера ФСБ:
— Соблюдение служебной тайны для сотрудника госбезопасности с годами становится, без преувеличения, физиологической потребностью. До какого отчаяния нужно довести офицера ФСБ, чтобы он вынужден был обратиться в СМИ. И это не единичный случай. Федеральную службу безопасности давно превратили в орудие, которое в основном применяется в политических и экономических «разборках». Специально подготовленные штурмовые группы осуществляют привод свидетеля на допрос, как это было с Ходорковским. ФСБ привлекают к оперативному сопровождению дела обвиняемого в мошенничестве Гусинского. Если даже отбросить политическую подоплеку, то на ФСБ просто «вешают» задачи органов внутренних дел.
Такое использование унижает настоящих офицеров спецслужб, сказывается на общем настроении. Тем более что прямые обязанности органов госбезопасности — борьба с терроризмом, противодействие иностранным разведкам, обеспечение системы экономической безопасности — выполняются неэффективно. Сейчас мы наблюдаем полный развал из-за низкого материально-технического обеспечения оперативной работы, из-за отсутствия финансирования агентурной работы.
Фактически все дела по противодействию шпионажу разваливаются. Сотрудники спецслужб бессильны и не защищены перед коррумпированными чиновниками. В результате необдуманного реформирования ФСБ страна получила совершенно беззубую спецслужбу.
«Новая газета» № 92 источник
ОБРАЩЕНИЕ ПОДПОЛКОВНИКА КАЗАНЦЕВА К ПОДПОЛКОВНИКУ ПУТИНУ. Обращение 60-ти сотрудников Управления КГБ СССР по Свердловской области в Верховный Совет РСФСР.
Убийство СССР — это преступление против многонационального Советского народа и всего человечества. «Беловежское соглашение», 1991 год.
ВОСПОМИНАНИЯ О ЧЕРНОМ ОКТЯБРЕ 1993 ГОДА, ИЛИ КАК ДОБИВАЛИ СОВЕТСКУЮ ВЛАСТЬ
РАССУЖДЕНИЕ О ЕБН (Ельцын) — ЦЕНТРЕ. ЕЛЬЦЫН ОКАЗАЛСЯ ЭФФЕКТИВНЕЙ ГИТЛЕРА?
Рассуждение о российской коррупции и борьбе с ней
Анатолий Сердюков порвал с прошлым, и займется борьбой с коррупцией! Ну, коррупция, погоди!
В результате борьбы с коррупцией в РФ Анатолий Сердюков возглавил совет директоров «Роствертола»
Глава антикоррупционного комитета Яровая считает, что борьба с коррупцией может разрушить суверенитет государства
Жириновский: «Власть всегда в руках мафии, бандитов, криминала, коррупционеров от царя и до сегодняшней власти!»
Борьба с коррупцией в РФ: Transparency International назвала Россию одной из самых коррумпированных стран!
НОВАЯ КОЛОНИАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА АКЦИОНЕРОВ ФРС: РОССИЯ УВЕЛИЧИЛА ВЛОЖЕНИЕ В ГОСДОЛГ США (денег нет, но вы держитесь… там. Всего хорошего вам…)
Минфин предпочел купить доллары, чем финансировать восстановление уничтоженного реформаторами народного хозяйства России
Набиуллина о пенсионерах: бедные, потому что копить не умеют!
Почему для Америки деньги у нас есть, а для России — нет?
Проект «Утилизации России» — проговорился Дерибаска.
ЮРИЙ ДРОЗДОВ: ВСЁ УЖАСНОЕ ДЛЯ РОССИИ ТОЛЬКО НАЧИНАЕТСЯ.