Знайте Советские люди, что вы потомки воинов бесстрашных!
Знайте, Советские люди, что кровь в вас течет великих героев,
Отдавших за Родину жизни, не помыслив о благах!
Знайте и чтите Советские люди подвиги дедов, отцов!
ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ (в ВКонтакте):
Смотреть Казнён в сорок первом (1967) ВКонтакте
26 октября 1941 года гитлеровцы провели первую публичную казнь на оккупированной территории, повесив в разных частях Минска двенадцать подпольщиков. В музее хранятся 28 снимков с той страшной казни. Приговоренных тогда разделили на четыре группы и прилюдно повесили в разных местах: в районе Комаровки, на пересечении улиц Комсомольской и Маркса, в сквере у Дома офицеров и на воротах дрожжевого завода.
На воротах дрожжевого завода по улице Октябрьской гитлеровские изверги казнили, через повешение троих подпольщиков: Машу Брускину, Кирилла Трусова, Володю Щербацевича. Эти фотографии были свидетелями обвинения на Нюрнбергском процессе.
Кириллу Трусову был 41 год. Владимиру Щербацевичу в этот день, 26 октября 1941 года, исполнилось шестнадцать лет. Маша была старше его всего на год, ей было всего 17 лет. Совсем еще дети…
Они были приговорены к казни за то, что организовывали бегство советских военнопленных из лазарета: снабжали их документами, одеждой, адресами надежных квартир в городе.
Молодые подпольщики действовали слаженно и быстро, понимая друг друга с полувзгляда: Маша раздобывала медикаменты и выводила раненых из госпиталя. Собирались на квартире Щербацевичей, там переодевались, ели, отдыхали, ждали транспорта — однажды удалось вывезти за город несколько десятков людей в стареньком грузовике.
Их взяли разом: Машу, Володю, Володину маму и тетю, маминых братьев, рабочего минского вагоноремонтного завода Трусова, который придумал и организовал группу. Вместе их и казнили в один день, 26 октября 1941 года, но в разных местах, чтобы казни увидело побольше людей, чтобы раз и навсегда заставить Минск отказаться от сопротивления: маму Володи и тетю — возле Комаровки, Машу с Володей и Кирилла Ивановича — на воротах дрожжевого комбината.Остальных — на улице Карла Маркса.
В начале октября Маша выводила из города группу спасенных подпольщиками советских военнопленных. Среди пленных был лейтенант Борис Рудзянко. Рудзянко тепло попрощался со своей спасительницей и…. вернулся в Минск. Выдал всех: и Трусова, и Машу, и Володю, и Володину маму. На допросе он заявил фашистам, что ненавидит советскую власть и мечтает служить великой Германии.
Допросы были уже формальностью — Рудзянко разложил по полочкам всю схему, по которой подпольщики спасали людей.
Первую публичную казнь в Минске фашисты снимали с большим удовольствием. Роль палачей брезгливые арийцы на себя не взяли — для убийства группы был вызван 2-й литовский батальон вспомогательной полицейской службы под командованием Антанаса Импулявичуса (тот самый, который уничтожал чуть позже Слуцкое гетто).
Когда приговоренную к смерти девушку поставили на табурет, она отвернулась от палачей. Напрасно фашисты пытались повернуть ее обратно, чтобы запечатлеть лицо, — девушка отказалась смотреть в толпу. Девушку казнили первой.
Эти страшные снимки печатались в фотомастерской Бориса Вернера. Там работал минский фотограф Алексей Сергеевич Козловский — он проявлял и печатал снимки, отдавая их хозяину и тайком — делая вторые экземпляры. В 1944 году, как только город освободили, 287 страшных фотографий были переданы в руки советского командования.
Советские подпольщики перед казнью в Минске. В центре — 16-летняя Мария Брускина с фанерным щитом на груди и надписью на немецком и русском языках: «Мы партизаны, стрелявшие по германским войскам». Слева — Кирилл Иванович Трус, рабочий Минского завода им. Мясникова, справа — 16-летний Володя Щербацевич.
На фото — момент подготовки к повешению 17-летней Марии Брускиной. Мария до последней минуты жизни пыталась отвернуться от немецкого фотографа.
Казнь совершили добровольцы 2-го батальона полицейской вспомогательной службы из Литвы, которыми командовал майор Импулявичюс.
Палачи-изверги с наслаждением засняли смертную агонию Марии…
На фото — момент подготовки к повешению Владимира Щербацевича, ему всего 16. Слева — повешенная 17-летняя Мария Брускина.
На фото — момент подготовки к повешению Кирилла Труса. Справа — казненная 17-летняя Мария Брускина. Еще правее видно лицо Владимира Щербацевича.
На плакате написано по-немецки и по-русски: «Мы партизаны, стрелявшие по германским войскам», хотя подпольщики не занимались вооруженной борьбой против оккупантов. Возможно, что при аресте кто-то из подпольщиков оказал вооруженное сопротивление, возможно — это лишь обоснование казни перед местным населением.
Это казненная мама Володи Щербацевича, повешенного в тот же день, но в другом месте.
Сотрудница 3-й Советской больницы Ольга Федоровна Щербацевич, ухаживавшая за пленными ранеными солдатами и офицерами Красной армии. Повешена немцами в Александровском сквере Минска 26 октября 1941 года.
Надпись на щите, на русском и немецком языках — «Мы партизаны, стрелявшие по германским солдатам».
Фотографии казни Леонида Зорина, Надежды и Петра Янушкевичей в сквере на улице Карла Маркса
Люди-легенды Советского Союза — Вера Хоружая (герой СССР, белорусская подпольщица), 1985г. (в YouTube):
20 октября 1962 года Верховным судом Литовской ССР за измену Родине, активную карательную деятельность против советских граждан в годы Великой Отечественной войны на оккупированной территории Белоруссии и Литвы осужден к высшей мере наказания бывший командир 12–го гитлеровского карательного батальона майор Импулявичюс Антанас Людвигович, и другие изверги этого батальона. Но после войны этот садист сбежал в США и остался на ПМЖ как «Борец за СВОБОДУ» и поэтому приговор не был приведен в исполнение.
Убийца-садист и военный преступник Импулявичюс Антанас Людвигович
Предателю Борису Рудзянко в конце войны сбежать вместе с немцами не удалось. 15 мая 1951 года уроженец Витебской области Борис Рудзянко был приговорен к расстрелу. источник
